Под сенью Святого Павла: деловой мир Лондона XIV — XVI вв.

По мнению А.А. Кирилловой, если учесть количество олдерменов, непосредственно посвященных в рыцари, к ним присоединить их детей, ставших дворянами, можно прийти к выводу, что проникновение в дворянское сословие захватило в XIV–XVI вв. значительное число горожан, принадлежавших к социально-политической элите^{1092}. Представляется, однако, что абсолютизировать степень аноблирования столичного купечества не следует. Далеко не все олдермены и их потомки, получая дворянские титулы и основывая дворянские фамилии, полностью порывая с городскими занятиями. Думается, что реальность была значительно сложнее и многообразнее. Не следует забывать также, какие процессы происходили в английской деревне, переживавшей интенсивное влияние товарной экономики. Очевидно, в таком динамичном обществе, как лондонское, границы между различными сословиями становились наиболее подвижными и неопределенными, а одни и те же фамилии неоднократно имели возможности переходить из одного сословия в другое[131]. Купеческая среда Лондона отличалась значительной мобильностью, при которой имел место разрыв традиционных связей. И тогда образ жизни сыновей мог существенно отличаться от поприща их отцов. Возвысившийся в городе в течение нескольких столетий (или даже десятилетий) вчерашний мелкий землевладелец или его потомки могли покинуть город и вновь появиться на сельской сцене, но уже в качестве представителей титулованного дворянства.

В реализации социальных устремлений деловых людей Лондона важную роль играла матримониальная политика. Многие семьи купеческой элиты Лондона были связаны брачными узами с представителями английского дворянства. К. Платт в своем исследовании пришел к выводу, что уже в первой половине XIII в. из 95 олдерменов не менее 64 принадлежали к так называемым «смешанным» фамилиям — купеческо-дворянским^{1093}. Богатый материал по этому вопросу, относящийся к периоду XIV–XVI вв., содержится в доступных нам источниках.

Часть лондонских олдерменов вступала в брак с представительницами семей нетитулованного английского дворянства, составившего основу джентри. При этом можно заметить, что в сферу матримониальных интересов немалого числа олдерменов попадали дочери и вдовы эсквайров. В частности, суконщик и олдермен 1403–1434 гг. Уильям Кроумер сочетался браком с дочерью эсквайра сэра Уэствика из графства Кембриджшир^{1094}. Правда, стоит отметить, что это был второй брак лондонского олдермена, первый раз он женился на дочери столичного английского купца. То же можно сказать и в отношении суконщика и олдермена XV в. Ральфа Джосселина, который вторым браком был связан с дочерью эсквайра^{1095}. Видимо, для олдерменов Лондона изначально важно было найти подходящую брачную партию в купеческой среде города, что позволило бы укорениться в городском социуме, занять более прочные позиции в деловом мире Лондона. Обретя же богатство и влияние в купеческой среде, обзаведясь необходимыми связями, можно было думать о реализации социальных амбиций за счет брака с наследницами дворянских фамилий, пусть и не слишком знатных. Но так было не всегда. Например, торговец предметами роскоши и олдермен 1426–1446 гг. Томас Уэндесфорд первым браком сочетался с дочерью эсквайра^{1096}. А дочь норфолкского эсквайра сэра Джона Кнайвета была выдана за торговца предметами роскоши и лондонского олдермена 1476–1505 гг. Генри Колета^{1097} (кстати, отца известного английского гуманиста Джона Колета). И сэр Джордж Барн, бакалейщик и олдермен 1542–1558 гг., женился на Элис Брук, дочери эсквайра из Шропшира^{1098}.

Отдельные олдермены брали себе в жены вдов эсквайров. Так, меховщик и олдермен второй половины XIV в. Джон Роут был женат на вдове эсквайра, о чем свидетельствует завещание этого купца^{1099}. Суконщик и олдермен первой половины XV в. Уильям Мэлрес сочетался браком с вдовой эсквайра сэра Реджинальда Кокэйна^{1100}.

Стремление некоторых олдерменов к установлению брачно-семейных отношений с семьями эсквайров из графств Англии весьма показательно. На наш взгляд, оно свидетельствует о значительном интересе этих олдерменов к социально иному сообществу — джентри, о желании проникнуть в него посредством заключения брачных союзов. Через такого рода браки происходило частичное пополнение состава джентри. И не только за счет богатых лондонцев, но и представителей делового мира других английских городов — Йорка, Кембриджа, Лестера, Линкольна, Ньюкасла, Оксфорда, Саутгемптона и др.^{1101}. Необходимо принять во внимание и встречный интерес, безусловно присутствовавший у эсквайров, что может служить еще одним доказательством близости хозяйственных и социально-политических позиций купечества и «нового дворянства» в рассматриваемый период.