Под сенью тайги (СИ)

- Конечно, хочу. - улыбнулся Максим. Он взял машинку, повертел ее перед глазами и вернул обратно. - Когда-то давно я ездил на такой. В Африке.

- Да? - глаза мальчугана широко раскрылись. - В настоящей?

- В настоящей машине или в настоящей Африке? - спросил Макс.

- Африке! - смутился мальчик.

- Да. Там очень-очень жарко, и летают мухи размером с кошку! И пребольно кусаются! - серьезно ответил Максим.

- Таких мух не бывает! - затряс головой мальчик.

- Еще как бывает! - возразил Макс. - Хочешь, покажу, как кусаются?

Не дождавшись ответа, он быстро наклонился к шее мальчика и щелкнул зубами. Ребенок с визгом отшатнулся и побежал к маме. Максим рассмеялся. Мальчик обиженно обернулся, но увидев, что Макс смеется, тоже залился звонким смехом и побежал обратно уже с другой машинкой. Он споткнулся об хвост Юпитера и чуть не упал, однако, Макс вовремя подхватил его.

Я с улыбкой наблюдала за ними, когда меня окликнули. Я подняла глаза и не поверила тому, что они мне предъявили.

- Анна? - спросил светловолосый крепкий мужчина со спортивной сумкой через плечо. - Ты ли это?

- Игорь? - подошла я к нему, безуспешно пытаясь скрыть замешательство. - Привет. Ты тут откуда?

- Я в отпуске, приехал на пару дней в гости к брату. А ты где пропадала столько времени? Даже Наташа толком не могла ответить что с тобой. - тут он заметил Макса, ведущего беседу с ребенком. Несколько секунд он приглядывался, затем спросил. - Это Максим?

- Да.

- Как он? - спросил Игорь, наблюдая за моим лицом.

- Много лучше. - спокойно ответила я.

- А ты уверена, что…

- Игорь! - Макс подошел к нам и протянул ему руку. - Какими судьбами?

- Мир тесен, сам знаешь. - натянуто улыбнулся Игорь, не принимая рукопожатия.

- Все служишь? - как ни в чем ни бывало улыбнулся Максим.

- Куда я денусь. А ты достаточно отдохнул и решил, что пора слезть с шеи жены? - поинтересовался Игорь.

- Да, пожалуй. Не тянуть же ей меня всю жизнь. - ответил Макс, подмигнув мне.

- Ну, если не будет справляться, всегда можно ей наподдать! - выдал Игорь.

Улыбка сползла с лица Максима. Повисло напряженное молчание. Мужчины буравили друг друга взглядом. Казалось, даже воздух между ними трещит от разрядов. Через пару мгновений я обрела дар речи:

- Рады были тебя видеть, Игорь. А теперь извини, нам с мужем надо поговорить.

- Да. - при слове «мужем» Игорь передернул плечами. - Извини. Созвонимся.

Он резко развернулся и ушел в направлении выхода. Я повернулась к Максу. Он странно смотрел на меня.

- Какой прекрасный теплый прием от старых друзей, не правда ли? - выплюнул он.

- Игорь просто… - начала я.

- Да, знаю. Считает, что должен о тебе заботиться. Я ведь не в состоянии.

- Пожалуйста, перестань. - попросила я.

Максим отвернулся и сделал вид, что разглядывает табло прилетов. Треклятая гордость была его слабым местом, и Игорь, прекрасно зная об этом, ударил его по больному. Я хотела бы осудить его, но не могла.

Игорь пытался ухаживать за мной со старших классов. Я же была холодна до тех пор, пока Максим не вернулся из двухгодичной экспедиции на Алтай, разрушив своим появлением все брачные замыслы Игоря. Я не считала себя виноватой. Сердцу, как известно, не приказывают. Когда я вышла замуж, Игорь будто бы отчаялся завоевать меня и женился на нашей общей однокурснице. Я не близко ее знала, но вроде бы девушка была хорошая. Однако вместе они прожили всего лишь год, после чего последовал тихий развод. Однажды, под Новый Год, Игорь, будучи не совсем трезвым, признался мне, что несчастная девушка не выдержала постоянных сравнений с моей персоной. Уж не знаю, что такого было во мне, чего он не смог найти в ней, но после развода он продолжил попытки добиться моего расположения. Меня это удивляло, Макса злило. Но ничего нельзя было с этим поделать.

Наконец, объявили регистрацию на наш рейс. Проходя таможенные процедуры, я прочувствовала все прелести «собачей» бюрократии. Когда я передала поводок сотрудникам перевозки, Юпитер заволновался и начал скулить. Я потрепала его за уши и пообещала, что все будет хорошо. Кажется, он меня понял, так как замолк и пошел с чужим для него человеком в чуждое ему место. В этой безмолвной покорности было что-то жуткое. Бессловесное создание так доверчиво отдавалось в чужие руки, даже приблизительно не зная, что его ожидает. К горлу вдруг подкатил комок: если с псом что-то случится, он утратит свою наивную доверчивость. Станет чуть более человечным. Я бы не простила себе такого. Ладно. Мысли позитивно, Анна. Все будет о’кей.

Мы снова принялись ждать, на этот раз – объявления посадки в самолет. Наблюдая за тем, как взлетают и садятся мощные воздушные машины, я подумала, что, наверное, в мире нет ничего более волнительного и греющего душу, чем дорога домой.