Под снегом. Том I

Дом Тучкова не зря считают самым престижным в Ничеево. И дело не только в его размерах. Даже в свете тусклых масляных лам на каждом этаже можно разглядеть, как богато, даже роскошно, отделан подъезд. Пол выложен керамической плиткой, бетонные ступеньки выкрашены приятной тёмно-оранжевой краской. Литые чугунные перила, не иначе привезены из Снорка на заказ. И двери. На каждом этаже всего три шикарные двери угольно-чёрного цвета. Номера и ручки блестят начищенной латунью. Возле каждого порога прямоугольный коврик из грубой мешковины.

Такое убранство подъезда, как и сам дом Тучкова, предназначено только для весьма состоятельных жильцов. Туран мысленно прикинул: всего в доме 24 квартиры. Неужели в Ничеево наберётся столько состоятельных семей? Причём не настолько богатых, чтобы поселиться именно в съёмной квартире, а не в собственном доме на этой же Вольной улице.

Обыватели обычно недолюбливают полицию, зато практически все трепещут перед представителями власти. Не прошло и пяти минут, как на площадке третьего этажа показался утус Неев. Тощий и немного сутулый мужчина. Не иначе, дворник вытащил его прямо из-за обеденного стола. Волосы управляющего взъерошены, на плечах наспех накинутый сюртук пунцового цвета. Пуговицы застёгнуты через одну. Туран улыбнулся, утус Неев как сидел за столом в домашних войлочных тапочках, так в них и прибежал.

– Добрый вечер, уважаемый, – Туран вежливо склонил голову. – Прошу прощения, что вытащил вас из-за обеденного стола.

– Ничего страшного, уважаемый.

Левая рука утуса Неева опустилась на перила. Управляющий тяжело дышит, словно загнанная лошадь. Керосиновая лампа в его правой руке опасно качнулась из стороны в сторону. Люди, подобные утусу Нееву, не утруждают себя физическим трудом, их удел стальные ручки, чернила и бумага.

– Пропал витус Ювин. Нам поступило официальное прошение о его розыске.

– Да, да, я в курсе, – утус Неев распрямил спину. – Сегодня утром у меня был посыльный из Управы, расспрашивал о витусе Ювине. Мы вместе поднялись на эту площадку, но на наш настойчивый стук так никто и не ответил.

Утус Неев не зря управляет столь большим и богатым домом. Как бы посыльный не уговаривал его открыть дверь, однако без представителя власти утус Неев не стал этого делать, частная жизнь и всё такое.

– Дворник с вами? – Туран вытянул шею.

– Я здесь, мастер, – из-за спины управляющего выглянул дворник Сван, не иначе утус Неев успел его просветить насчёт Турана.

– Открывайте, – Туран отступил в сторону.

К запасному ключу от седьмой квартиры приделана большая деревянная бирка. Управляющий неловко провернул его в замке, язычок засова с тихим шелестом отошёл в сторону. Дверь слегка приоткрылась.

– Нет, нет, уважаемый, – Туран вовремя ухватил утуса Неева за плечо, управляющий послушно замер на месте, – первым в квартиру войду я.

Массивная дверь с толстым утеплителем по краям отворилась без малейшего скрипа. Управляющий с керосинкой остался за спиной. Прихожая квартиры номер семь потонула во мраке. Словно медведь на дереве на вешалке справа повисла шуба. Огонёк керосиновой лампы на миг отразился от резиновых галош на валенках, что оставлены на небольшой стойке под вешалкой. Туран потянул носом – ничего. Кому хоть раз довелось вдохнуть запах разлагающейся плоти, тот не забудет его никогда. Из квартиры чиновника Контрольной палаты несёт пылью и холодом.

То ли радоваться, то ли огорчаться. Если бы сейчас из квартиры пахнуло бы тухлятиной, то дело о пропаже чиновника Ювина можно было бы смело считать закрытым. А так возможны варианты.

– Лампу, – Туран вполоборота протянул руку, управляющий тут же вложил в неё керосинку.

Из прихожей три двери ведут в гостиную, спальню и в небольшой коридор на кухню. Самая обычная планировка для съёмной квартиры, да и мебель тоже. Рядом с вешалкой и подставкой для обуви высокое овальное зеркало.

В первую очередь всё равно нужно убедиться, что в квартире никого нет. Керосиновая лампа словно маяк, Туран осторожно толкнул дверь в гостиную. Ну почему ему всегда выпадает самый дурной вариант?

– Внимание, – Туран развернулся к управляющему, из-за спины которого выглядывают дворник и молодой помощник, – руками ничего не трогать, предметы не передвигать, не садиться и свет без моей команды не зажигать.

– Как скажете, мастер, – за всех отозвался утус Неев.

Как и съёмные комнаты Варма Ксижена, квартира чиновника Рисана Ювина ограблена. В гостиной царит разгром. Шкаф распахнут, ковёр засыпан исписанными листами. На широком комоде прямоугольная салфетка спихнута в сторону. Канделябр на четыре свечи и бронзовая статуэтка медведя на квадратном основании застыли на самом краю. Все три ящика выдвинуты до отказа. Из самого верхнего едва ли не до пола свивают простыни и рукава нескольких рубашек. Три из четырёх стульев опрокинуты, самый стойкий заброшен на низенький диванчик. Туран остановился перед широким столом, не иначе преступник не поленился поднять ковёр и проверить пол на наличие тайников.