Под солнцем Севера

Вдруг лисица, склонив на бок голову и пристально глядя в землю, замерла, будто к чему-то прислушиваясь. Ее острое рыльце как бы улыбалось. Внезапно лиса быстро подняла передние лапы и прыгнула вперед. Теперь нос ее был опущен в снег, и, потряхивая головой, она что-то искала, по затем остановилась. Видимо, добыча ускользнула. Вот лапы плутовки снова замелькали, поуже немного впереди прежней ямки.

Здесь лиса как бы застыла на мгновение, потом приподнялась на задние лапы и выпрямила поднятый пушистый хвост. В таком положении она сильно подпрыгнула вверх и, выруливая хвостом, упала сразу четырьмя лапами, пробивая слой снега, у приземистого куста тальника. Возможно, она уловила шорох пробирающейся под снегом полевки, которую выгнала снизу рытьем. Уткнувшись мордой в снег, к основанию куста, лисица наконец схватила добычу и проглотила ее.

Тут она, видимо, услышала позади себя подозрительный шорох и, увидев человека, стремительно прыгнула в сторону и пустилась наутек. Теперь ей помогал прекрасно развитый слух. Благодаря тонкому чутью и своеобразной смекалке лисице нередко удавалось ускользнуть из опасной для нее обстановки, но ее подводило иногда слабое зрение.

Коравги с интересом выслушал мой рассказ о встрече с лисой и при этом заметил, что, помимо красной лисицы (огневки), здесь встречаются: белодушка, сиводушка и, как большая редкость, чернобурка. Лисицы светлой окраски попадаются чаще, если идешь на север, по направлению к тундре.

Охотнику приходилось добывать лисицу на манок, то есть подражая ее отрывистому лаю. Заметив лисицу, он находит какое-нибудь подходящее укрытие и, притаившись, начинает подавать голос. Иногда лиса, увлеченная охотой, не сразу его слышит, но потом проявляет интерес к появлению соперницы и, желая отогнать ее подальше, приближается к месту засады. Тут она и становится жертвой своего любопытства. Коравги неоднократно замечал, что лисица превосходно знает местность и умеет к ней примениться, спасаясь от преследования.

…Вдруг вдали послышался выстрел. Вскоре появился худощавый, высокого роста человек с продолговатым (востроватым, как здесь говорят) лицом. В руках у него винчестер, у пояса, на ремне, кружка, сбоку охотничий нож, на шее. кисет с табаком и спичками. С таким негромоздким снаряжением, да еще с осколком кирпичного чая в кармане местный охотник отправляется в дальнюю дорогу. Не удивительно, что ему удается преодолевать большие переходы.

Мы пригласили его к костру. За чаем разговорились. По национальности он одул (юкагир). Живя в Заполярье, где не собирают жатву на полях, одулы издавна искали пищу в реках и лесах, расселялись по Колыме, Индигирке, Яне и другим рекам северо-востока Азии.

С наступлением весны, когда вскрывались реки, одулы собирались в путь, строили большие плоты — мино и легкие лодочки — ветки. Древнеюкагирский плот — мино (из бревен, связанных прутьями тальника) по форме напоминал треугольник: вершина треугольника соответствовала носу, основание — корме. Плот управлялся двумя или четырьмя веслами. Возвышение посредине плота занимала семья охотника со своим хозяйственным скарбом. На таких плотах они спускались со всех притоков в Колыму. Вода как бы связывала воедино отдельные роды этого речного заполярного народа.

Впереди плотов на мелких челноках-долбленках из тополя, управляя единственным двухлопастным веслом, плыли мужчины-добытчики. Они промышляли птицу, дикого оленя, лося, назначали место сбора, куда плоты причаливали. Берег, где останавливался в конце июня примитивный юкагирский флот из плотов и челноков, покрывался урасами[3].

В пору удачной охоты в урасах не угасали огни, с очагов не снимались котлы: варили мясо. Начиналось народное веселье, парни и девушки исполняли круговой танец. Пляски сопровождались играми и пением. Часто исполнялась протяжная песня — так называемая андыщина на юкагирский лад. Андыщина не требовала ни рифмы, ни размера, и песня часто превращалась в своеобразную импровизацию.

… В прошлом году Фома (так звали нашего гостя) охотился на белого медведя на Медвежьих островах. Там пять маленьких островов, самый большой — Четырехстолбовой. На нем среди нагромождений обломков гранита возвышаются четыре высоких каменных столба.

На Четырехстолбовом острове в марте — апреле охотничий промысел на белых медведей в полном разгаре. Как правило, медведицы, ожидающие потомства, устраивают свои берлоги не на морских льдах, а непременно на суше. В начале октября они выходят на морской берег и начинают подыскивать удобное для зимовки место. Обычно по нраву им приходится крутой, заносимый сугробами склон. На нем они вырывают в снегу яму и залегают на долгую зиму (в отличие от самцов, которые на зиму в берлогу почти не ложатся).

Достраивают жилище полярные метели. Место лежки с каждым днем все больше и больше заносится снегом. Постепенно над зверем снег, согретый дыханием и теплотой, обтаивает и обмерзает, образуется сводообразная пещера.