Под солнцем Тосканы

Находящаяся невдалеке маленькая Сована похожа на наш калифорнийский город призраков, разве что несколько домов вдоль главной улицы явно очень старые. Людей тут меньше, чем этрусских гробниц в склоне холма. Мы замечаем указатель и подъезжаем. Тропа ведёт нас в мрачный, заросший лесом район со стоячим ручьём, просто созданным для женских особей малярийных комаров. Вскоре мы карабкаемся по скользкой тропе вверх по крутому откосу. Начинают встречаться гробницы — туннели в холме, каменные проходы, ведущие в толщу земли, вероятно к змеям. Входы в эти туннели поросли густой травой. Никто не продаёт здесь билетов, никого не зазывают гиды; как будто ты сам открыл древние гробницы. Как в джунглях майя, повсюду болтаются виноградные лозы, и разрушающиеся от воды и ветра надписи в туфе тоже имеют тот странный вид, как и большая часть резьбы майя, как будто давным-давно искусство везде было одним и тем же. Совершенно ясно, что стать археологом, специалистом по этрускам, — правильное решение. Бесконечные пространства ждут своих исследователей. Мы так долго карабкаемся, а встретили только большую белую корову, забравшуюся по колено в ручей. Когда мы выбираемся, мои ноги в кровавых царапинах, но на мне ни единого укуса москита. У меня такое ощущение, что это место я буду вспоминать бессонными ночами. Спустившись на дорогу, мы замечаем другой указатель — отсылающий к развалинам храма, похоже, вырезанного из туфа этого холма. Мы проходим вдоль частично откопанных мрачных арок и колонн. Что они тут делали, эти таинственные этруски? Проводили летние концерты из серии «Искусство в парке»? Неизвестные нам ритуалы? В путеводителе это место называют храмом, и, возможно, в центре храма сидел мудрец и практиковал гадание по внутренностям животных, точнее по печени овцы. Бронзовая овца была обнаружена возле Пьяченцы, её печень оказалась разделённой на шестнадцать частей. Считается, что этруски так же делили небо, и то, как была разделена печень овцы, символизировало планировку этрусских городов. Кто знает? Возможно, здесь устраивались первые разговорные шоу или же это был рынок морепродуктов. В таких местах, как Мачу-Пикчу, Паленке, Меса-Верде, Стоунхендж, а теперь и в этом у меня возникает странное и печальное ощущение того, как всесильно время, как необратимо на самом деле прошлое, особенно в тех точках Земли, где существовала определённая матрица культуры. Мы не можем не воспринимать культуру через призму собственной личности, и наша интерпретация всегда индивидуальна. Желание всех философов и поэтов — открыть теорию вечного возвращения и найти доказательства того, что прошлое становится настоящим. Пожалуй, ближе всех подошёл к решению Бертран Рассел, сказавший, что вселенная была создана пять минут назад. Мы не можем восстановить ни единого жеста тех, кто вырезал надпись на туфе, кто положил первый камень, кто разжег огонь для приготовления ланча, кто помешал ложкой в горшке, кто вздохнул после акта любви, — мы не можем восстановить ничего. Мы можем лишь прийти сюда, мы — последние крошечные точки на линии времени. Зная это, я всегда поражаюсь, почему меня так сильно волнуют мелочи: как сложить карту, что указывает газометр, достаточно ли мы сняли наличных, ведь совершенно ясно, что всё это безвозвратно канет в Лету.

Мы видели достаточно за этот день, но не можем отказать себе в прогулке через древний Сорано, он тоже выстроен на залежах туфа. Во всей этой области туристов как будто и нет. Даже дороги пусты. Сорано выглядит таким же, как в 1492 году, когда Колумб открыл Америку. Тогда, видимо, тут в последний раз построили здание. Узкие улочки и серый свет, исходящий от тёмного камня домов, вызывают тревожное ощущение, но люди здесь необычайно доброжелательны. Горшечник замечает нас, когда мы заглядываем в его лавку, и настаивает, чтобы мы вошли. Когда мы покупаем два персика, человек, моющий из шланга свои ящики с виноградом, дарит нам гроздь. «Особый», — говорит он. Два человека останавливаются, чтобы помочь нам выехать с тесной парковки: один жестами показывает, когда можно ехать, другой — когда следует остановиться.

Покрытые пылью и измученные, мы въезжаем на нашу парковку возле сада Аквавива. Перед обедом мы принимаем душ, переодеваемся и со стаканами своего белого вина опускаемся в удобные кресла и смотрим на заход солнца, — вот так же на этом самом месте могли сидеть два этруска.

Монтемерано от нас в нескольких минутах езды, это город с высоким замком, маленький и прекрасный.