Под созвездием Большого Пса. Луны больше не будет! Книга 1

Родители Шурки, после разговора с врачом, пришли в палату, чтобы навестить его самого. Мам села на краешек кровати, а отец на стул перед ним. Шурка лежал вполне спокойный, болезненный вид лица и глаз, конечно же, присутствовал, но отпечатков испуга, или названного врачом стресса, они не замечали. Его спокойное состояние родителей заметно воодушевило и взбодрило.

– Здравствуй, сынок, как твоё самочувствие?

С улыбкой на лице спросил отец, а мама тихонечко взяла его за ладонь

– Мне хорошо, врач сказала, что я скоро по деревьям смогу лазать, и в речке купаться. Улыбаясь в ответ родителям, проговорил Шурка. В его ответе точно так же слышалась твёрдая уверенность и никаких, особых переживаний. Нам сказали, что у тебя температура небольшая, ты как спал сегодня?

И отец и мать Шурки старались вообще не затрагивать тему его полёта, чтобы ничем не напоминать ему те страшные часы, которые он пережил в полёте, но он сам заговорил об этом, причём заговорил просто так, без намёка на какой то там испуг или воображаемую опасность.

– Папа, а где сейчас наш нар?

– О, ваш шар уже не ваш. На днях приедет сам Папл Палыч и увезёт его с собой. К ним на киностудию позвонил сам директор и всё сообщил.

– Пап, а ему не расскажут, что мы летали, он сердиться будет, лучше не говорить.

– Тут уж я ничего не могу поделать, я ведь не знаю, что ему рассказало руководство, ну а если начнёт сердиться, я его попрошу, чтобы не сердился. Чего уж, теперь серчать, всё уже позади.

– А как Витёк с Толей? Им, наверное, влетело из-за меня.

– Уж влетело, но считай, что обошлось. Живы твои сорванцы и здоровы. Носами только шмурыгают. Не то, что ты, вон как расхворался как.

Шурка слушал рассказ отца о своих товарищах, и тихонечко улыбался. Это было весьма значительным в плане последствий стресса. Но всё ещё могло произойти, как сказала врач – все вместе будем наблюдать. В этой ситуации большое значение имел сон человека. Как он реагирует во сне, так и проходит лечение от стресса. За Шуркой постоянно наблюдали ночные дежурные медсёстры, пока опасений не возникало. Прошли ещё сутки, потом другие, после четырёх дней состояние больного пришло практически в норму, к нему стали по два раза в день приходить его подельники. Они-то уже без стеснения вспоминали о тех событиях и дело доходило даже до громкого ребячьего смеха. Врач, в очередном разговоре с отцом Щурки, сказала, что причин опасаться за его здоровье она не видит и что в понедельник его выписывает. Она ещё предупредила Николая Сергеевича присматривать за сыном: как он будет реагировать при подъёме на высоту.

– Вы присмотритесь, незаметно для него, как он будет на это реагировать, если, к примеру, появится страх подняться на лестницу, и забраться на изгородь. Тогда сразу ко мне, мы его ещё разок проверим и постараемся принять меры. Уж лучше сейчас, чем опоздать. В остальном, я думаю, болезни миновали.

На пятый день, когда решение о выписке Шурки было озвучено его родителям, приехал сам Пал Палыч. Ему всё подробно доложили и высказали при этом недовольство, что шар он сразу не увёз. Ну, и, конечно же, он не смог обойти визитом своего героя, из-за которого получил массу выговоров. В палату он вошёл в сопровождении Толика и Витьки, которых собрал специально.

– Ну, здравствуй, авиатор.

Грозно посмотрев на Шурку, проговорил Пал Палыч.

– Здравствуйте, промямлил Шурка. Вы извините, я не думал, что так выйдет.

– Да ладно, уже, как вышло, так и вышло. Если честно сказать, то вы меня очень сильно выручили, только взрослым об этом ни гу-гу. Я собирал технику, готовил подъёмные краны, нанимал рабочих и должен был приехать за ним, а ту звонок от директора вашего и новости о том, что шарик наш у вас. Я рад, что не пришлось всю эту кавалькуду тащить за тридевять земель. Но ты, Шурка всё равно бандит. Разве так рисковать можно? Я ведь как вас учил, пусть всё летит в тартарары, лишь бы все остались целы и невредимы. А вы мою науку да коту под хвост. Разбойники. Все, а не один только Шурка. Так вот, что я вам разбойникам скажу. Руководство съёмочной группы выписало вам троим премию, за организацию транспортировки шара, по пятьдесят рублей. А от меня лично ещё вот чего.

Пал Палыч расцвёл в лучезарной улыбке и вынул из походной сумки три плитки шоколада.

– Вот вам, разбойники от меня лично. Ну, вы тут лечитесь, а я пойду грузиться, мне ехать далековато, пора. До свидания! Шпана…

Ребята вновь чуть не взлетели ввысь, от радости и счастья, от тех известий, которые сейчас опрокинул на них старый добрый Пал Палыч. Они, сидя на кровати у Шурки, трескали свой шоколад, и думали: «Что бы ещё такого доброго совершить, чтобы в очередной раз обрадовать этого весельчака и добряка, Пал Палыча». Но ничего на ум больше не приходило, пришлось успокаиваться.