Под созвездием Большой Медведицы

Вечером Маша с удовольствием улеглась на чистую постель в большой комнате и сразу же заснула. Ей ничего не снилось. Она словно провалилась в сон. Крепкий и глубокий. Не слышала, как пришел Кирилл, как он подошел к ее изголовью и внимательно смотрел на нее. Ему показалось странным, что женщина средних лет захотела, пусть на время, поселиться в глухой тайге. Такого среди его знакомых не было.

Лия Исаковна прибиралась на кухне. Она обернулась, когда сын подошел к ней.

– Тебе не кажется, что Маша странная женщина? – спросил он мать.

– Нет, – просто ответила Лия Исааковна. – Она просто очень устала и нет ей нигде отдыха ни дома, ни на работе. Ну, нигде. Остается только спрятаться там, где трудно найтись.

Кирилл поднял брови: как просто мать объяснила приезд кузины! Потом пошел в спальню к родителям – Всеволод Анатольевич, удобно устроившись, читал какую-то книгу.

Он оторвался от страниц:

– Ты чего бродишь?

– Мне показалось, что Маша странная, а мама говорит, что она просто хочет на время убежать от людей. Ты как думаешь?

– Думаю, что мама права, Кира. У Машки жизнь не просто складывалась, но она не унывала. За это очень многие думают, что она лекомысленная, а это не так. Забот хватает. Вот она и сбежала, сказав только своей матери, где ее искать.

Кирилл снова поднял брови: его удивляло, что родители так хорошо понимают чужую душу, а говорят, что она потемки! Оказывается, для некоторых там не очень-то темно! Посмотрел на отца, но тот опять занялся книгой, и пошел в свою бывшую спальню.

Мама не позволяла там ничего менять – Кирилл еще не женат, не смотря на свои тридцать шесть лет, и комната должна оставаться за ним. Узкая кровать была расправлена заботливыми руками Лии Исааковны. Раздевшись, он прыгнул под простыню – такую прохладную! – и, быстро приняв удобное положение, уснул.

Маша проснулась, по ее меркам, рано – почти в девять, но Лия Исааковна проснулась еще раньше и колдовала на кухне. Увидев Машу, она заулыбалась.

– Проходи. Я сейчас налью чаю. Или лучше кофе?

– Кофе, – ответила Маша. – И покрепче… и побольше. Я только умоюсь.

– Иди. Я сейчас приготовлю.

В ванной комнате скоро она унюхала приятный аромат варившегося кофе. Покончив с умыванием, пришла в кухню и села на табурет за узким столом. Кофе просто сводил с ума своим запахом. Лия Исааковна достала малюсенькую чашечку из навесного шкафа, но Маша только покачала головой и тихо промолвила:

– А можно вон в ту чашечку?

Лия Исааковна посмотрела на что показывает племянница – это была почти пол-литровая кружка мужа!

– В нее?!

– Ага! – Обрадованно ответила Маша.

– Но кофе очень крепкий!

– Это даже хорошо – глаза быстрей откроются.

Удивленная тетя Лия налила полную кружку ароматного напитка и поставила перед Машей. Глотнув, она ощутила приятную горечь несладкого кофе, и закрыла от наслаждения глаза. Лии Исааковне на одну секунду показалось, что племянница сейчас замурлыкает от наслаждения.

– Может, булочку или печенье?

– Нет. Благодарствую. Только кофе.

Кода было отпито полкружки, в кухне показалась сначала голова, а потом и весь Кирилл. Он повел носом.

– Чем это у нас так непривычно пахнет?

– Почему непривычно? – Не поняла Маша.

– Потому что никто в этом доме уже очень давно не пьет кофе по утрам. Папа предпочитает чай из-за гипертонии. Мама тоже самое. Но сегодня… я даже не понял сначала. А мне осталось?

Лия Исааковна подняла прозрачный кофейник с подставки и показала сыну.

– Есть, но прежде умойся. – Она потрепала лохматую голову сына.

Кирилл поднял ладонь к виску, словно отдал честь, и, развернувшись, четким шагом отправился исполнять приказание матери. Лия Исааковна улыбнулась ему в след. Она достала маленькую кофейную чашечку, повертела ее в ладони и поставила на место. Потом достала чайную кружку, чуть меньше, чем у Маши, и налила в нее кофе. Сахар класть не стала – сам положит. Когда Кирилл уселся за столом, брови его поднялись так высоко, как никогда не поднималсь. Он внимательно посмотрел на мать.

– ЭТО мне? – Лия Исааковна, смеясь, кивнула. – Быстро тебя перевоспитали! – Кирилл отпил из кружки и, как Маша, прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом. – Мама привыкла наливать «наперстки» и не понимает, что некогда часто бегать за кофе. Но ты превзошла мои ожидания! – Кирилл преподнес кузине поклон настоящего идальго.

Маша, молча пила кофе и, слушала дифирамбы в свою честь, так же молча улыбаясь. О ней давно никто не заботился. Это оказалось приятно. Она почти не слушала щебетания двоюродной тетки, но блаженная улыбка не сходила с ее лица.

– А папа поднялся? – Вдруг спросил Кирилл.

– Да, но его уже нет. Он ушел в институт.

– А когда придет? – Спросила Маша.

– Скоро. Он просил, чтобы ты его дождалась. – Лия Исааковна кивнула на Машу, словно на кухне кроме нее и Маши еще были женщины.

– Хорошо, – она поставила пустую кружку на стол, пошла к сумке и достала большое полотенце. – Я пока ванну приму, а то когда еще придется, – засмеялась и закрыла дверь ванной комнаты.

– Маше не дашь ее годы, – заметил Кирилл.

– Ну и не давай! Допивай свой кофе и собирайся на работу.