Под созвездием змееносца

— А то как же, — снова заливистый смех. — Из икры наши дочери на свет белый появляются, до шестнадцатого лета в образе лягух растут, а потом уже могут выбирать, девушками становиться али русалками. Только и людьми мы долго быть не можем, если рожает такая, то лишь мальчика, а потом сразу хвост и у неё отрастает, но ребёнок навсегда человеком остаётся да силу особую получает. Мало таких детей, но маги они сильные. Так что, часто русалок увозят в надежде силу получить люди недобрые. Правда, уже третье лето никто не нападает, всё благодаря магу этому, что дом здесь построил. Защищает он нас, хотя, как мы его ни просили, сам с нами никогда не плавает. А ты чего сидишь, ныряй, озеро наше источником особым питается, который твою силу быстро восстановит. Вижу, что пуст твой сосуд, а места наши заповедные, силой наделённые сверх меры, потому и тянут к себе нечисть всякую.

И я решилась, очень мне не хотелось, чтобы сбылось то, что предрекал некромант. Если я и правда та, за кого он меня принимает, то лучше восполнить свой магический резерв из природного источника, а не человеческого. Быстро скинула сапоги, сарафан, позаимствованный в святилище, и разбежавшись, разбила ровную гладь воды. Водяного я отчего-то даже и не подумала стесняться, а русалки — они же девочки, пусть и с хвостами.

Поначалу мне показалось, что замерзну, но вынырнув и проплыв совсем немного, я удивлённо почувствовала очень теплые объятия реки. И вообще в воде я себя чувствовала как одна из местных дам, то есть вполне вольготно. Мы с русалками даже устроили соревнования, где я выступала в качества балласта, а не участника, конечно. Победительницей была признана та, которая глубже ныряла вместе со мной, используя всего один гребок. Без этого условия я вряд ли дожила бы до финала, поскольку длинноволосые соперницы могли проводить под водой куда как больше времени, чем я. Судьёй выступал водяной, так и оставшийся синим, но при близком знакомстве показавший себя с самой лучшей стороны. Он нырял вместе с нами и плыл параллельным курсом, дисквалифицируя тех участниц, которые пытались смошенничать. И делал это он чудесным образом, направляя к таким удивительных рыбок жёлтого цвета. К остальным подплывали обычные серебристые, что означало прохождение в следующий тур.

Вообще мне очень понравились русалки, они открытые и честные, говорят всё, что думают, иногда немного обидное, но без злого умысла. Они оказались почти такими же, как и моя дорогая Доож, только вместо кожи у них чешуя и хвост там, где у людей ноги. Пока мы не устроили соревнования я и не замечала, что даже лицо речных дев покрыто мелкой, почти прозрачной, но с молочным оттенком чешуёй, а уже ниже она становилась темнее, заканчиваясь тёмно-зелёным хвостом с переливами. Это стало ясно лишь тогда, когда состоялся физический контакт — я цеплялась за плечи каждой из участниц и только на ощупь поняла, что под моими ладонями совсем не кожа. Потом уже, конечно, пригляделась, но всё и так было понятно.

Когда мы все довольные и уставшие просто расслаблялись на поверхности воды, я решила навести справки о Дамире.

— Значит, к вам этот беловолосый маг хорошо относится, если защищает. Ко мне он отчего-то не слишком расположен, ведёт себя просто отвратительно, прямо скажем. Я даже заболела, когда он меня ночевать на голой земле оставил.

— Для всего должна быть причина, даже если тебе и неведома. Ты вроде бы хорошая, а он ко всем до тебя относился одинаково, что к речным обитателям, что к оборотням лесным, иногда даже нас пугающим. Ему важно, чтобы шума и смертей не было, вот и разгоняет всех, кто смеет нарушать его покой. Он часто приходит и сидит на берегу, когда из других миров возвращается, напитается силой и уходит. Мы ему и предлагать с нами окунуться уже перестали, хотя в воде быстрее бы восстановился, — проплывая мимо, ответила одна из русалок. — Но это дело добровольное.

— Откуда возвращается? Он по другим мирам может ходить?! Так вот почему меня к нему направили, специалист, значит, — новость была поразительной, что и говорить, теперь надо помириться с некромантом что ли…

Ответом мне был, как водится в этой реке, весёлый смех и плеск воды. А я решила, что пора возвращаться на берег, наплавалась уже да и охотники, наверное, скоро с добычей вернутся, не хочется голышом при молодых ребятах бегать. Сообщила о том, что собираюсь покинуть столь приятное водяное общество и получила от русалок неожиданный подарок. На голову мне водрузили большой и тяжёлый венок из зелёных стеблей ещё не успевших распустить бутоны кувшинок.