Под стягом победным

"What is it, sir?" whispered Bush, and Hornblower whispered an explanation, still standing with his hand on the handle, stooping to listen.	- Что случилось, сэр? - прошептал Буш. Хорнблауэр шепотом объяснил, не снимая руки с дверной ручки и прислушиваясь.
He heard a knocking on the outer door, and the rattling of chains as Felix went to open it. Feverishly he tried to hear the ensuing conversation, but he could not understand it.	Он слышал стук во входную дверь, звяканье открываемой цепочки, однако, как ни вслушивался в разговор, ничего разобрать не мог.
But the gendarme was speaking with respect, and Felix in the flat passionless tones of the perfect butler.	Однако жандарм говорил почтительно, Феликс -ровным бесстрастным голосом образцового дворецкого.
He heard the tramp of booted feet and the ring of spurs as the gendarme was led into the hall, and then all the sounds died away with the closing of a door upon them.	Потом застучали сапоги, зазвенели шпоры - это жандарма провели в холл. Дальше дверь за ним затворилась и все смолкло.
The minutes seemed like hours as he waited.	Минуты тянулись часами.
Growing aware of his nervousness he forced himself to turn and smile at the others as they sat with their ears cocked, listening.	Чувствуя нарастающую нервозность, Хорнблауэр повернулся к остальным - они сидели, навострив уши - и улыбнулся.
The wait was too long for them to preserve their tension; soon they relaxed, and grinned at each other, not with hollow mirth as Hornblower's had been at the start.	Ждать пришлось долго, постепенно они расслабились и обменялись улыбками - уже не натужными, как сперва Хорнблауэр, а вполне искренними.
At last a renewed burst of sound from the hall keyed them up again, and they stayed rigid listening to the penetrating voices.	Шум в холле возобновился, они встрепенулись, напряглись. Так они и сидели скованно, вслушиваясь в доносящиеся из-за двери голоса.
And then they heard the clash of the outside door shutting, and the voices ceased.	Потом стукнула входная дверь, голоса стихли.
Still it was a long time before anything more happened - five minutes - ten minutes, and then a tap on the door startled them as though it were a pistol shot.	Однако прошло довольно много времени - пять минут, десять минут - прежде чем стук в дверь заставил их вздрогнуть не хуже выстрела.
"Can I come in, Captain?" said the Count's voice.	- Разрешите войти, капитан? - спросил граф из-за двери.
Hurriedly Hornblower unlocked the door to admit him, and even then he had to stand and wait in feverish patience, translating awkwardly while the Count apologized to Bush for intruding upon him, and made polite inquiries about his health and whether he slept well.	Хорнблауэр поспешно отпер замок и впустил его. Пришлось стоять и с лихорадочным спокойствием переводить извинения графа: не побеспокоил ли он мсье Буша, как здоровье лейтенанта и хорошо ли он спал.
"Tell him I slept nicely, if you please, sir," said Bush.	- Пожалуйста, ответьте ему, что я спал отлично, сэр, - сказал Буш.
"I am delighted to hear it," said the Count.	- Приятно слышать, - сказал граф.
"Now in the matter of this gendarme -" Hornblower brought forward a chair for him. He would not allow it to be thought that his impatience overrode his good manners.	- Теперь что касается жандарма... Чтобы не подумали, будто он от волнения позабыл про приличия, Хорнблауэр придвинул графу стул.
"Thank you, Captain, thank you.	- Спасибо, капитан, спасибо.