Под струной

Волин не ответил, заставляя катер развернуться с грацией тигра (в терминологии военных лётчиков-профессионалов эта фигура высшего пилотажа называлась «блинчик») и встретить «Томагавк» шаттла ракетой защитной системы «Афганит». «Томагавк» (к счастью, в неядерном исполнении) взорвался в пятидесяти метрах от «Голема», не причинив ему вреда.

Катера, вовлечённые в общий круговорот воздушного боя, завертелись над кратером клубком разворотов, уклонов и фигур высшего пилотажа, демонстрируя возможности двигателей и компьютеров летающей техники, пытаясь поймать противника в момент смены курса.

К ним присоединились и три морлокских «клювоноса», паля во все стороны и увеличивая кутерьму, отчего фейерверк получился исключительно красочным, если бы не был по-настоящему смертельно опасным.

– Что у вас происходит?! – послышался голос Молодцова, высунувшегося из отсека управления деструктором.

Ему никто не ответил. Все были заняты боем и не могли отвлечься ни на мгновение.

«Медведь» получил ещё одно попадание от «клювоноса» и пошёл на снижение, хотя продолжал стрелять.

Корейский катер обратил внимание на американский шаттл, отвлёкся на дуэль с ним.

«Голем» сбил один морлокский аппарат, выстрелил по корейцу, попал, но шаттл, опять-таки вместо того чтобы заняться морлокскими катерами, снова ударил по «Голему» «Томагавком», и Волин наконец вынужден был ответить. В данной ситуации американцы стали намного более серьёзным противником, нежели морлоки.

– Илья Трофимович! – донёсся крик Молодцова.

– Сейчас, полковник! – процедил сквозь зубы Волин. – Пусть политики либеральничают с такими, как этот Снайпс. А я не либерал!

«Голем» устремился навстречу шаттлу…

Иллюстрация 25

Палач давно не испытывал такого прилива сил, хорошего настроения и желания наказать людишек, осмелившихся встать на его пути. Их пересекатели неплохо маневрировали, особенно один из них, принадлежащий земному этносу под названием Россия, но даже он не обладал оружием, способным не только уничтожить «Секиру Драгомира», но хотя бы повредить её. Хотя сражался отчаянно.

Палач связался с Живнюком, получил невразумительный ответ о каких-то «проблемах», добился обещания подготовить деструктор к подъёму и приказал шкиперу «Секиры» догнать и «растворить» наглый земной кораблик, доставлявший так много хлопот.

– Он слишком юркий, – заметил Драго Исполнительный с меланхолическим сомнением. – Мы не можем просчитать его манёвры.

– Я вас отправлю на растворение, шкип! – зловеще пообещал Драго Беспощадный. – Если вы в течение пары таймов не ликвидируете земные корабли!

Драго Исполнительный напрягся, зная, что Палач всегда выполняет свои обещания.

Одна из атак «Секиры» прошла удачно, и второй земной корабль, по имени «Ниагара», уже получивший ранее удар из бортового деструктора, снова попал под луч! Вся кормовая его часть исчезла, превращаясь в облачко излучения. Он резко крутанулся по спирали и нырнул в слой обнимавших «Жало Смерти» испарений.

Но первый корабль (по перехваченным переговорам стало известно его название – «Енисей») всё ещё огрызался, ежесекундно меняя траекторию движения под невероятными углами, и Палач почуял новый прилив азарта.

– Дай я сам его собью! – грубо отстранил он шкипера от управления пересекателем.

Драго Исполнительный флегматично освободил операционную систему компьютера от своих персональных каналов контроля.

Палач начал было рассчитывать векторы прыжков «Енисея», не смог, трижды делая выпады «шпагой» деструктора в пустоту. Почувствовал приступ ярости, что было нехарактерно для «нормальных» морлоков, но вполне укладывалось в поведение и психику «вырожденцев», обладавших зачатками эмоционального реагирования.

Компьютер доложил о каком-то сражении в «атмосфере» «Жала», в котором участвовало около десятка летателей разного калибра, в том числе и принадлежащие землянам, однако Палач отмахнулся от сообщения, полагая, что Живнюк сообщил бы о проблемах, если бы они были существенными.

Погоня за вёртким земным корабликом продолжалась до тех пор, пока у него не кончились боеприпасы. Во всяком случае, именно так оценил Палач прекращение стрельбы с борта «Енисея». Земной пересекатель начал судорожно метаться из стороны в сторону, попытался спрятаться под слоем испарений, снова выскочил из белой непрозрачной пелены, как ныряльщик из воды, попятился.

– Ага?! – обрадовался Драго Беспощадный. – Удираешь?! Понял, с кем имеешь дело?! Сейчас я тебе покажу, кто здесь главный! Водила, подойди к нему ближе на дистанцию конуса максимального рассеивания.

Имелось в виду, что деструктор «Секиры» мог посылать как узконаправленный луч, эффективно уничтожавший материальные объекты на удалении до десятка миллионов длин, но и в форме конуса, энергетически ослабленного разряда, действующего на малых расстояниях, но зато в большом объёме.

– Корректирую разряд, – доложил компьютер.

– Накроем их, как только пересекатель войдёт в конус рассеивания.

– Так точно, Великий. Но цель идёт на посадку в районе кратера. А там работают наши хлопотуны.

– Дракон с ними! Невелика потеря!