Под сводами высокой лжи

– Я сразу обратил на тебя внимание – ты в зале обслуживала туристов. Теперь вот в баре работаешь. Неужели у вас такая загрузка? Только успевай бегать туда-сюда.

– Да, мы работаем за двоих, – она снова принялась за стаканы. – А ты кто по профессии?

– Журналист.

– Должно быть, это очень интересная работа, – предположила она, улыбнувшись.

– Главным образом интересно в ней то, что есть возможность посетить самые неожиданные места. Мне так хотелось попасть в Испанию, и вот я здесь… Послушай, Моника, а не взялась бы ты показать мне город? У тебя бывает свободное время?

– Завтра у меня выходной, но…

Она задумалась, словно колебалась, можно ли соглашаться на свидание с чужеземцем так сразу, едва он поманил. Однако я смотрел на неё совершенно невинным взором.

– У тебя назначено другое свидание? – подначил я её.

– Нет, – Моника смутилась и поспешила отвести глаза.

– Тогда почему «но»? Ты стесняешься меня? Или боишься? – Я улыбнулся как можно приветливее. – Вот уж не думал никогда, что испанские женщины чего-то боятся.

– У меня нет другого свидания, я ничего не боюсь, я покажу тебе Барселону, – выпалила она, решительно сведя брови.

– Моника, – я подался вперёд, слегка перегнувшись через стойку бара, – у меня нет дурных намерений. Ты веришь мне?

Девушка пристально посмотрела на меня.

– Завтра я буду ждать тебя, но не здесь, не в отеле, – негромко сказала она.

– Где?

– У Святого Семейства. Тут близко. Ты знаешь этот собор? Встретимся с той стороны, где современные скульптуры. Одиннадцать утра тебе подойдёт? Я не смогу раньше, так как хочу немного отоспаться после работы.

– Буду счастлив видеть тебя, – я поставил пустой стакан на полированную поверхность стойки.

Моника хорошо знала Барселону и живо рассказывала о родном городе, сообщая по ходу дела массу сведений о себе. Я много смеялся и с удовольствием фотографировал её. Я вёл себя непринуждённо, как может и должен вести себя беззаботный человек. Я был не разведчик, а просто человек, повстречавший милую девушку.

– Из тебя мог бы получиться настоящий гид, – похвалил я её.

– Я люблю историю, – призналась она. – Я хотела бы стать историком.

– В чём же дело? Поступай в университет.

– А деньги? Юра, на учёбу нужны деньги. У меня их нет. Мне ещё повезло, что я попала в «Арагон», я работаю там чуть более полугода. Не могу сказать, что эта работа мне противна, но нравиться она может только полным дуракам. Чем я занимаюсь? Встречаю группы туристов, обслуживаю их за ужином, оформляю документы, размещаю по номерам, работаю в баре. Нам полагается делать всё.

– Это я успел заметить.

– Но пусть уж это, чем совсем ничего. С работой сейчас трудно…

Провожая её домой, я купил ей букет цветов.

– Это мне? – не поверила она. – Да.

– Почему? Мне никто никогда не дарил цветов.

– Я не знаю, как ещё выразить мою признательность тебе. И вообще… Ты очень милая девушка. Надеюсь, законы Испании не запрещают оказывать женщинам знаки внимания? – проговорил я, а сам подумал, что моей Татьяне я ни разу не дарил цветы, даже когда сделал ей предложение. Чёртова работа. Я вынужден быть не таким, какой я есть на самом деле. Ёлки-палки, а какой я на самом деле? Почему я никогда не дарил Тане цветов?

– Хочу просить тебя, Моника, чтобы ты помогла мне освоить каталонскую речь, – сказал я ей через несколько дней.

– С удовольствием, – ответила девушка. – Но разве тебе не достаточно классического испанского?

– У вас тут заметно проявление националистических тенденций. Иногда в магазине со мной принципиально отказываются разговаривать, если я не обращаюсь к ним по-каталонски, – пояснил я.

– Да, пожалуй, ты прав, – согласилась она, – у нас такое есть. Сама-то я не обращаю на это внимание, так как разговариваю со всеми по-каталонски. Хорошо, что мы не в Басконии живём, вот уж где националисты! Говорят, там на границе установлен огромный щит с надписью на баскском языке: «Это вам не Испания!»

– Звучит угрожающе, – кивнул я.

Я встречался с Моникой почти каждый раз, когда у неё выдавался свободный вечер. Она искренне радовалась. У меня не было по отношению к ней никаких идей в плане оперативной разработки, тем не менее я отмечал всё, что могло так или иначе пригодиться мне в будущем.

Однажды Моника сказала:

– Приглашаю тебя в гости. Ты не против? У меня есть хорошее вино. Тебе ведь нравится «риоха»? Я купила бутылку пятилетней выдержки.

– Моника, послушай меня, – я коснулся её руки, – когда женщина приглашает…

– Я всё прекрасно понимаю. И приглашаю тебя.

Всю дорогу в такси мы молчали, словно вслушиваясь друг в друга. Я обнимал её одной рукой и вдыхал запах её чёрных волос. Когда машина остановилась, я мягко поцеловал Монику в губы.

– А теперь, пока мы не войдём ко мне, ты не обнимай меня, – шепнула она, выходя из машины. – Пусть никто не видит…

Дома она первым делом задёрнула занавески.