Под тихое мурчание...

Это значило, что Хвостомысл с Ушкомилой были почти у цели. Оба к тому времени снова начали мерзнуть, несмотря на то, что находились в движении, и оба заметно устали, но продолжали нестись вперед, стремясь поскорее закончить свое бесконечно длинное путешествие. Вековых елей вокруг них больше не было, гигантские сосны с теряющимися в небе верхушками тоже исчезли — теперь кошки бежали мимо маленьких корявых березок, искривленных под всевозможными углами, а порой даже стелющихся по земле. Через некоторые из них коты перепрыгивали, хотя прыжки давались им все труднее, и оба уже подумывали о том, чтобы сбавить скорость или даже вовсе перейти на шаг. Но с этим тоже были сложности — тогда им пришлось бы в прямом смысле пробивать себе дорогу головой сквозь толстый слой снега, и это наверняка утомило бы их еще больше. Так что они продолжали бежать, делая высокие прыжки и считая минуты до появления впереди долгожданных огней.

Хвостомысл заметил их первым: сделав очередной, особенно высокий скачок, он увидел над горизонтом что-то похожее на две пары белых светящихся кошачьих глаз. Теперь эти «глаза» уже не были тусклыми, полускрытыми дымкой огоньками: снегопад в этом месте кончился, воздух стал кристально прозрачным, и огни закрытого города сияли в нем яркими путеводными звездами.

— Мииаааууу! Мяк! — завопил сибирский кот. «Земля! То есть, город!»

— Уррра-а-а! — взвизгнула в ответ Ушкомила, и ее радостный крик поняли бы без перевода и люди.

До огней оставалось не больше километра по прямой. Там, в конце этого километра, путешественников ждали свет, тепло и еда. А еще мягкие кровати и пуховые одеяла, в которые они так мечтали скорее закутаться…

Ради этой цели стоило еще раз ускориться, постараться не обращать внимания на холод и еще сильнее навалившуюся усталость и уже на втором дыхании добежать, наконец, до этого спрятанного посреди вечно холодных северных земель города.

Глава XXIII

Город жар-птиц был и похож, и не похож на кошачий городок. В нем были почти такие же маленькие одноэтажные дома, но улицы между ними оказались гораздо шире, и это создавало ощущение большего простора. Окна в домах тоже были большими и широкими, и наверное, летом хозяева открывали их нараспашку, позволяя своим крылатым питомцам вылетать на свежий воздух. Скорее всего, это было очень удобно и птицам, и людям, но сейчас, зимой, когда окна были наглухо закрыты, а между домами все было покрыто льдом, этот город выглядел не так уютно, как город кошек. Так, во всяком случае, казалось идущему по улице Егору — хотя, возможно, все дело было в том, что кошачий город просто уже стал для него родным.

Они с Таисией быстрым шагом шли по улице, закутанные в чужие меховые шубы, и то и дело едва не падали, поскальзываясь на обледенелом асфальте. Компания местных жителей, случайно встретившихся им на окраине города, спешила следом за ними — за исключением тех двоих, кто одолжил им свою теплую одежду и забежал в ближайший дом, чтобы не замерзнуть. Егору с Таей сначала тоже предложили отдохнуть в любом из домов, пока кто-нибудь из местных не сбегает за руководителем питомника, но Полуянова заявила, что им надо самим поговорить с начальством как можно скорее. Так что теперь они снова спешили вперед, к чуть более высокому, чем другие, зданию с самыми большими окнами и плоской крышей.

Этот городок был таким же маленьким, как и город котов-баюнов — долго идти не пришлось, и Егор с Таей даже не успели толком замерзнуть. А стоило им шагнуть с улицы в вестибюль главного здания, еще более просторный, чем у них дома, и в первый момент им показалось, что их привели в сауну, таким горячим был окутавший их со всех сторон воздух. «Хорошо, мы недолго в человеческом облике были — не успели сильно закоченеть, — подумал Грушев. — А то бы нам сейчас плохо стало от такого перепада температур!» Он с беспокойством покосился на свою подругу, но та явно чувствовала себя прекрасно — разве что лицо у нее было очень утомленным. Но она решительно шагала по залу, не думая об усталости, а когда в противоположном дверном проеме появились две человеческие фигуры, и вовсе перешла на бег, протянув к ним руки.

— Игорь Сергеевич, Марина Павловна, здравствуйте!