Под угрозой (в сокращении)

В этот момент Сохэйл решил действовать. В конце дня, вместо того чтобы сесть в автобус и поехать, как обычно, домой, он, справившись в телефонной книге, пришел в полицейский участок Бетнал-Грин.

Спецслужбы сработали быстро; Рахман аль-Масри был известным персонажем. Уведомили МИ-5, около книжного магазина был устроен пост наблюдения, и, когда аль-Масри уезжал на следующий день, за ним последовал хвост. Союзные разведки были уведомлены, и аль-Масри позволили свободно передвигаться. В конечном счете его взяли в аэропорту Дубая; он был арестован местной тайной полицией. После недели «интенсивного опроса» — так это было описано официально — аль-Масри признался, что приезжал в Лондон, чтобы доставить инструкции действовавшим там террористическим ячейкам. Теракты планировалось провести в Сити.

Предупрежденная заранее полиция смогла идентифицировать и арестовать всех потенциальных террористов. В процессе проведения операции особое внимание было уделено разработке легенды, которая бы уберегла от разоблачения первоисточник информации. Между Чарльзом Уэдерби и руководством спецотдела Скотленд-Ярда была достигнута договоренность о долгосрочном использовании нового агента. Уэдерби передал дело Лиз, которая съездила в Тоттнем несколько дней спустя. Первая встреча с Сохэйлом состоялась в пустой аудитории вечернего института, где тот учился на компьютерных курсах.

Его молодость поразила ее. Небольшого росточка, аккуратно одетый в пиджак с галстуком, он был очень похож на школьника. Но, беседуя с ним, она была поражена непоколебимой строгостью его морального кодекса. Ничто не оправдывает убийство, сказал он ей, и, если донос на единоверцев помог предотвратить его и защитить доброе имя ислама от тех, кто стремится к нигилистическому апокалипсису, он счастлив, что так поступил. Она спросила его, не мог бы он отложить учебу в университете еще на год, чтобы остаться работать в книжном магазине. Эта задержка серьезно угрожала мечте Сохэйла стать адвокатом.

Его недовольство было почти невидимым — мгновенный всплеск в глубине глаз. А затем со спокойной улыбкой, как будто чтобы заверить Лиз, что все будет хорошо, он согласился.

Его храбрость поразила Лиз. Она молила Бога, чтобы ей никогда не пришлось встретиться с Сарфразом и Рухсаной Дин, чтобы сообщить им, что их сын отдал жизнь за свою веру и за свою страну.

— Тяжелый случай? — спросил Дэйв Армстронг из-за соседнего стола.

— Ты знаешь, как бывает, — сказала Лиз, выходя из файла Марципана. — Иногда эта работа может быть по-настоящему грязной.

— Знаю. И тот якобы гуляш, с которым, как я видел, ты сражалась в столовой, тоже не мог улучшить тебе настроение.

Лиз рассмеялась:

— Это был вроде как случайный выбор. А что ты взял?

— Что-то куриное.

— И?

— Точно, как написано на этикетке. — Его руки быстро летали по клавиатуре. — Как прошло совещание утром?

— О-о… секунду. — Лиз снова наклонилась к экрану, где появилось изображение. Щелкнула мышкой.

— Беда?

— Уведомление от немецких коллег. У одного из изготовителей поддельных документов в Бремерхафене заказаны британские водительские права. Заплатили четыреста марок. На имя Фарадж Мансур. Говорит оно тебе о чем-нибудь?

— Нет, — сказал Армстронг. — Вероятно, какой-то незаконный мигрант, который хочет взять напрокат автомобиль. Нельзя же каждый раз кричать: «Террорист!»

— Шестерка считает, что ИТС мог запустить «невидимку».

— Откуда?

— Из одного из лагерей на северо-западе Пакистана.

— Точно?

— Нет. Только наводка. — Она сохранила сообщение.

Дверь распахнулась, и в офис ввалился суровый молодой человек в футболке с надписью «Арийское Сопротивление».

— Привет, Барни! — сказал Дэйв. — Как там мир крайне правых? Судя по стрижке, тебе предстоит поход на общественное мероприятие?

— Да. Лекция о европейских языческих традициях, а точнее, о поклонении Гитлеру нового века.

— Превосходно!

Барни ухмыльнулся:

— Хотите, покажу кое-что?

— Ты что, эксгибиционист? Быстрее давай — у меня здесь работы целый вагон.

Барни залез под стол и вытащил мягкую резиновую маску и кусок красного фетра.

— Это для рождественской вечеринки. Я нашел место, где их делают. Заказал пятьдесят штук.

Лиз, не веря своим глазам, смотрела на маску.

— Потрясающе! Так похоже, — сказала она.

— Знаю, только не говорите никому. Я хочу, чтобы это было для Уэдерби сюрпризом. Никто в этом отделе не может хранить тайну и пяти минут, поэтому я не буду раздавать их до самого праздника.

Лиз громко рассмеялась, и тяжелая судьба Сохэйла Дина временно уступила место мысли о том, как начальник их отдела окажется лицом к лицу с пятьюдесятью улыбающимися Дэвидами Шейлерами в колпаках Санта-Клауса.

Лиз вернулась в свою подвальную квартирку в Кентиш-Тауне. Зрелище было печальное. Не то чтобы там было грязно — скорее запущенно; большинство вещей так и лежали там, где она оставила их в субботу. Пульт дистанционного управления на ковре. Газеты разбросаны. На автоответчике мигает красный огонек.