Под управлением любви

Не предвкушай счастливых дней,
преподнесенных небесами.
Омыты горькими слезами,
они взойдут в душе твоей.

И времечко не то, и свечка оплыла.
Из всяких громких слов рубахи не сошьешь.
Я должен, должен жить, затем чтоб ты жила,
ведь я и сам живу, покуда ты живешь.

Не жди безоблачной любви,
и громогласной и безгрешной:
она ведь не простор безбрежный,
а тайный сговор меж людьми.

Любовь то вознесет, раскинувши крыла,
то сгубит ни за грош, а что с нее возьмешь?
Я должен, должен жить, затем чтоб ты жила,
да я и сам живу, покуда ты живешь.

К потомкам

Вы размашетесь крылами – все как надо, что ни взмах,
разноцветные ворота к храмам раскрывая.
Мы ж исчезнем так банально со слезами на глазах.
Будет вам над чем смеяться, недоумевая.

И не то чтобы случайно: мол, ошиблись в тесноте,
а намеренно, надменно, как приговорили:
мол, не стоит оправданий, мол, другие вы, не те…
Мы не те? Да вы-то те ли? Те ли? Да и вы ли?

А на рубище елейном, а на праведных шелках —
кровь и ложь, все наше с вами – то плаха, то пашня…
Нам бы с песней в чисто поле – да оружие в руках!
Нам обняться бы навеки – да в обнимку страшно!

«Я люблю! Да, люблю! Без любви я совсем одинок…»

Я люблю! Да, люблю!
Без любви я совсем одинок.
Я отверженных вдоволь встречал,
я встречал победителей.
Но люблю не столицу,
а Пе́ски, Таганку, Щипок,
и люблю не народ,
а отдельных его представителей.

«Держава! Родина! Страна! Отечество и государство!..»

Держава! Родина! Страна! Отечество и государство!
Не это в душах мы лелеем и в гроб с собою унесем,
а нежный взгляд, а поцелуй – любови сладкое
коварство,
Кривоарбатский переулок и тихий треп о том, о сем.

«Уроки пальбы бесполезны…»

Уроки пальбы бесполезны —
они словно поздний недуг.
И вы свой характер железный
поглубже упрячьте, мой друг.

Он был и воспет и освистан
по возрасту и по судьбе.
А нынче уже не до истин,
а только презренье к себе.

«Что было, то было. Минувшее не оживает…»

Что было, то было. Минувшее не оживает.
Ничто ничего никуда никого не зовет.
И немец, застреленный Ленькой, в раю проживает,
и Ленька, застреленный немцем, в соседях живет.

Что было, то было. Не нужно ни славы, ни денег.
По кущам и рощам гуляют они налегке.
То перышки белые чистят, то яблочко делят,
то сладкие речи на райском ведут языке.

Что было, то было. И я по окопам полазил
и всласть пострелял по живым – все одно к одному.
Убил ли кого? Или вдруг поспешил и промазал?..
…А справиться негде. И поздно решать самому.

«Роза сентябрьская из Подмосковья…»