Под запретом (ЛП)

С того момента как я вернулась в Бостон, лето было просто отвратительным. Я очень хотела остаться в Нью-Йорке после окончания второго года обучения в Колумбийском, но мама настояла на моём возвращении, чтобы я могла посетить множество политических и общественных приемов вместе с моими родителями. Мой отец, конгрессмен Алекс Бёрнэм, в течение последующих двух лет будет пробовать баллотироваться в президенты, и моя жизнь, мои решения были в руках моей матери, которая жаждала показать прессе, что мы идеальная семья.

Поэтому на протяжении всего лета меня приводили в порядок: оттачивая мои навыки, делая меня более элегантной и объясняя мне, как следует правильно вести себя перед камерой. За меня подобрали весь гардероб и нашли мне молодого, состоятельного парня, который сопровождал меня на приёмы. Мама не позволяла мне покидать дом, не проверив, одета ли я должным образом, и иду ли я с тем, с кем полагается.

Словно свинцовая ладонь, сдавливающая моё горло так, что я задыхаюсь.

«Всего лишь одна неделя, — продолжаю твердить про себя словно мантру, — и затем я уберусь отсюда».

Когда думаю о том, насколько я изменилась за последние несколько лет, мне кажется это нереальным. Раньше я обожала свою светскую жизнь со всеми ее достоинствами в виде дорогой дизайнерской одежды, высокомерных фальшивых друзей и вереницы приёмов и вечеринок. Теперь же, я готова отдать что угодно, лишь бы побыть нормальной и простой девушкой, которая учится в колледже, может уйти гулять с кем хочет или скрыться дома ото всех, когда этого хочет. Как же дорого стоит удовольствие принимать решения самой.

Многими изменениями в характере я обязана моему брату Райану. Три года назад он встретил свою единственную и неповторимую любимую девушку Данни. Да, теперь я могу честно признать... поначалу она мне ужасно не нравилась, и сейчас меня одолевает стыд за то, что, не зная ничего об этой девушке, я стала осуждать ее. Я была словно послушная собачка, когда моя мать сказала мне, что Данни плохая и ее нужно ненавидеть, что я и делала.

И знаете, следовать приказам матери было совсем несложно. Я имею в виду, она рассказала мне, что Данни работает в закусочной, красит волосы в фиолетовый цвет и на ее лице пирсинг. Одним словом, потаскушка и просто грязная дешёвка. Я думала, это было правильно, но было ли?

Все было очень-очень неправильно и не так, как казалось на первый взгляд.

О, как же я ошибалась. Как же я была наивна.

Я никогда не была по-дружески близка с Райаном, пока мы росли. Нас разделяло четыре года разницы, плюс он всегда не особо подчинялся родительским наставлениям.

В отличие от меня. Словно как та крыса, которая следовала за Крысоловом, я бездумно подчинялась желаниям матери. (прим. перев. Гамельнский крысолов, гамельнский дудочник — персонаж средневековой немецкой легенды.)

Во всяком случае, Райан по уши влюбился в Данни, и я на тот момент совершенно это не понимала. Но я была заинтригована, снедаема любопытством, поэтому решила поговорить с ним об этом.

Именно за этим последовали два важных момента, которые помогли мне полностью переоценить и решить, каким я хочу быть человеком в будущем

Во-первых, Райан поговорил со мной честно, скрупулёзно объясняя мне, почему он влюбился в Данни. Причины, которые он мне предоставил, были сказочными... Я не верила в существование такого. В мире, в котором я жила, люди встречались и женились не потому, что влюблялись или были покорены добротой, а из-за банковского счёта, и в том случае, если обе стороны устраивал капитал, что стоит за каждой из сторон, то свадьба и отношения одобрялись. Но Ри никогда не был таким... он всегда хотел влюбиться раз и навсегда и послать все к чертям, чтобы просто быть счастливым.

Райан сказал мне, что он влюбился в Данни, потому что она добрая, душевная, умная и очень заботливая. Да, да, именно так, но я думала, что он говорит так, потому что просто с ней спал...

И я была неправа.

И во-вторых, на мои душевные перемены очень повлиял обед с Данни. После разговора с Райаном я решила узнать девушку получше и пригласила ее на обед. Меня до сих пор терзали мысли по поводу того, что как бы мы с матерью тогда не старались разбить и разлучить их пару, любовь все равно восторжествовала, и они снова сошлись.

Естественно, моя мать не знала о встрече с Данни, это все происходило за ее спиной.

Я все ещё отчётливо помню тот день, когда я сидела напротив Данни. Она была божественно красива, но я уже и так знала это. Я видела ее, когда мы с матерью приходили к ней в закусочную, и я вела себя с ней как стерва. Я не извинилась в первые минуты, когда мы встретились, я все ещё жаждала убедиться, что все, что мне рассказал Ри, правда.

Во время обеда меня немного сбивали с толку ее фиолетовые кончики волос и колечко в носу, но в тот раз я слушала Данни, я имею в виду, слушала, что она говорит, как она говорит и о чем.