Под защитой камня

— Я внимательно прислушивалась к голосу лошади и старалась повторить. Это ее настоящее имя. Но людям проще называть ее Уинни. А этот жеребец ее сын. Я была вместе с ней, когда она родила его. И с нами был Джондалар. Он назвал жеребенка Удальцом, но это случилось гораздо позже, — пояснила Эйла.

— Удальцом обычно называют того, кто всех обгоняет, — сказал мальчик.

— Именно так и сказал Джондалар. Он назвал его Удальцом, потому что с детства этот жеребенок носился быстрее и дальше всех, если, конечно, его не сдерживала веревка. Потом он научился следовать за своей матерью, — сказала Эйла, продолжая чистить лошадь. Она уже почти закончила.

— А как ты нашла волка? — спросил Ланидар.

— Почти так же. Он был совсем крошечным волчонком. Я убила его мать, потому что она похищала горностаев из расставленных мной ловушек. Я даже не думала, что она выкармливает волчонка. Дело было зимой, повсюду уже лежал снег, а в такое время волчицы обычно не выкармливают потомство. По следам я пришла к ее логову. Она растила детенышей в одиночку, никто не помогал ей, и все ее детеныши умерли, кроме одного. И я вытащила из логова этого малыша, у которого только-только открылись глаза. Он рос на стойбище Мамутои вместе с детьми и привык считать людей своей стаей, — сказала она.

— А его ты как назвала? — спросил Ланидар.

— Волк. Так на языке Мамутои называют этих хищников, — сказала Эйла. — Хочешь познакомиться с ним?

— Что значит познакомиться? Как можно познакомиться с Волком?

— Подойди сюда, и я покажу тебе, — сказала Эйла. Мальчик робко приблизился. — Дай мне твою руку, и мы позволим Волку обнюхать ее и познакомиться с твоим запахом, а потом ты сможешь почесать его за ухом.

Ланидару не очень-то хотелось подсовывать свою руку так близко к пасти волка, но он все-таки дал руку женщине. Эйла поднесла ее к волчьему носу. Зверь обнюхал и лизнул руку мальчика.

— Ой, щекотно! — воскликнул мальчик с нервным смешком.

— Ты можешь погладить его по голове, он любит, когда его почесывают за ухом, — сказала Эйла, показывая Ланидару, как это делается. Мальчик восторженно рассмеялся, почесав животное, но отвлекся, услышав ржание молодого жеребца. — По-моему, Удальцу тоже хочется немного внимания. Хочешь побаловать его?

— А я смогу? — удивился Ланидар.

— Иди сюда, Удалец, — сказала она, одновременно подзывая его призывным жестом. Темно-коричневый жеребец с черными гривой, хвостом и нижней частью ног вновь заржал и, приблизившись к женщине, опустил голову и протянул морду к мальчику, вынуждая его слегка попятиться от такого большого животного. Возможно, в его пасти не такие острые зубы, но это вовсе не означало, что оно безопасно. Эйла сунула руку в стоявшую рядом сумку.

— Не дергайся, позволь ему спокойно обнюхать тебя. Именно так животные обычно знакомятся, а потом ты сможешь погладить его по носу или по шее, — сказала Эйла.

Мальчик сделал так, как ему сказали.

— Какой у него мягкий нос! — сказал Ланидар. Вдруг, совершенно неожиданно, к ним подошла Уинни и оттеснила Удальца в сторону. Мальчик невольно вздрогнул. Но Эйла давно заметила, направившуюся к ним кобылу, которая, видимо, решила выяснить, что происходит.

— Уинни тоже захотелось внимания, — сказала Эйла. — Лошади очень любопытны и любят, когда на них обращают внимание. Хочешь покормить их? — Он кивнул. Разжав ладонь, Эйла протянула ему два светлых корнеплода молодой дикой моркови, которую лошади очень любили. — А правой рукой ты можешь держать что-нибудь?

— Могу, — сказал он.

— Тогда лучше покорми их одновременно, — сказала она, вкладывая ему по морковине в каждую руку. — Протяни их лошадям на открытых ладонях, чтобы они могли взять лакомства, — сказала она. — Они начнут ревновать, если ты будешь кормить их порознь, а Уинни может еще и оттеснить Удальца. Она ведь его мать, и он выполняет ее приказы.

— Даже лошадиные матери приказывают своим детям? — спросил он.

— Да, даже лошадиные матери. — Тем временем она успела закрепить недоуздки с привязанными к ним веревками на шеях животных. — Я думаю, нам пора идти, Ланидар. Джондалар, наверное, заждался меня. Придется опять оставить их на привязи. Я предпочла бы не делать этого, но так лучше для их же безопасности. Мне не хочется, чтобы они свободно бродили здесь, пока все Зеландонии не узнают, что на этих лошадей нельзя охотиться. Лучше было бы, конечно, построить для них загон, а то эти длинные веревки вечно путаются в траве и кустах.

Распутав веревки, Эйла вновь привязала лошадей и взяла свою заплечную сумку и тушку зайца, собираясь оставить его в лагере Девятой Пещеры, где его, возможно, кто-нибудь приготовит. Потом она взглянула на мальчика.

— Ланидар, если я научу тебя свистеть разными свистами, то ты сможешь оказать мне одну услугу?

— Какую?