Под защитой высших сил

Она делала доклад в городской думе, рассказывала, как и куда расходовались выделенные на модернизацию производства средства. Оттарабанила выученный почти наизусть текст, ответила на вялые вопросы честно и уверенно, а потом отчего-то разволновалась, как студентка на экзамене. Причин для этого не было, и собственное волнение вызвало у нее только злость на себя саму да на сидящих в зале людей, мимо которых она пробиралась после доклада к своему месту. Очень хотелось пить, Лариса терпеливо ждала перерыва в заседании и от этого злилась еще больше.

– Вы отлично доложились, – наклонившись к ней, произнес сидящий справа немолодой мужчина.

– Что?

– Вы отлично доложились, – повторил он и почти незаметно улыбнулся. – Все хорошо, не переживайте.

Лариса не спросила тогда, как он понял, что она… переживает. Ей сразу стало спокойно и даже весело, и она подумала, как расскажет Ракитину о сегодняшнем докладе. А еще подумала о том, что никто из ее одноклассников в думе не только не докладывался, но даже и не бывал здесь, и от этого вернулась привычная уверенность, и Лариса осторожно покосилась на сидящего рядом мужчину. Мужик был ничего, нормальный. Седой, плотный. На светлой в мелкую полоску рубашке, выглядывающей из-под темного пиджака, виднелось еле заметное пятнышко, и Лариса сразу подумала, что он не женат. Потом, когда само собой получилось, что новый знакомый пошел ее провожать, этот вопрос – женат он или нет – беспокоил ее так же сильно, как сейчас вопрос насчет Полины.

Наверное, потому что никто, кроме Володи, не умел одной только улыбкой возвращать Ларисе уверенность в себе.

Владимир оказался неженатым и через несколько месяцев стал ее мужем.

– Володя, – Ларисе хотелось побыстрее покончить с собственными сомнениями, – она в тебя влюблена?

– Кто? Полина? Чушь какая. Она моложе меня лет на двадцать. Что с тобой, Лара?

Лучше бы он этого не говорил. Она, Лариса, моложе Володи всего на десять лет. Раньше она думала, что этого вполне достаточно, чтобы всегда чувствовать себя уверенной в браке с ним, а оказывается…

Впрочем, раньше она вообще об этом не думала. Все ее мысли занимал Ракитин.

– Она брюнетка с раскосыми глазами, да? – уже зная ответ, все-таки спросила Лариса.

– Лара, перестань, – поморщился он. – Что на тебя нашло?

Он отвечал, как отвечал бы любой муж, которого жена мучает необоснованной ревностью, к тому же Лариса видела, что говорить ему трудно, и жалела его, но понимала, что ее спокойной жизни пришел конец.

Ее теперь удивляло, что она считала свою ненормальную жизнь с кучей мужей и Ракитиным в придачу спокойной.

– Как ты себя чувствуешь? – наконец-то через силу спросила она, потершись о его небритую щеку.

Через полчаса, идя по территории больницы к оставленной у ворот машине, Лариса радовалась, что не стерла из записной книжки за ненадобностью номер давнего знакомого: охранника с места своей первой работы, Максима Кутасова. Когда-то Кутасов за ней всерьез ухаживал, чем очень Ларису развлекал. Представить себя рядом с секьюрити она могла только в страшном сне. Тем не менее раза два в год она с ним встречалась, мило болтала за ужином, а однажды даже провела с ним ночь. Как раз перед свадьбой с Володей.

– Макс, – обрадовавшись, что он сразу ответил, сказала Лариса. – У меня к тебе просьба.

– Все, что пожелаешь, – засмеялся он.

– Я хочу знать все о Полине Колыбановой. Работает на заводе «Альстрим». Лет двадцать пять – тридцать. Может, и побольше, но не намного. Сделаешь?

Когда-то Кутасов хвастался своими связями в МВД. Как будто ей было какое-то дело до его связей.

– Попробую, – удивленно произнес он. Хотел что-то спросить, но воздержался. – Это будет стоить денег. Для тебя не очень больших. Только ты не думай, бабки пойдут не мне. Это плата за информацию.

– Да хоть бы и тебе. Макс, ты оцени свои труды, сколько скажешь, столько я и заплачу.

– Не надо, – засмеялся он. – Я готов всю жизнь на тебя работать бесплатно. А за информацию придется заплатить, тут уж никуда не денешься. Сведения нужны срочно?

– Срочно.

– Когда?

– Вчера.

– Понял, – опять засмеялся он.

Лариса швырнула телефон в сумку, постояла, вдыхая влажный воздух осеннего скверика, и поняла, что в офис не поедет.

Пожалуй, впервые в жизни ей не было дела до работы.

Ракитин поставил машину на уже привычное «свое» место, переступил слегка затекшими ногами и не торопясь направился к выходу со служебной стоянки. Камеру, висевшую у въезда, он заметил случайно и не сразу понял, что это такое, и круто развернувшись, направился к будке охранников.

То ли его должность заместителя генерального произвела впечатление, то ли скучающий охранник просто оказался отзывчивым, но уже через пятнадцать минут после недолгих переговоров Ракитин внимательно рассматривал номера проезжающих вечером в прошлую среду мимо стоянки машин. Камера висела удачно, и нужный автомобиль Ракитин нашел быстро.