Под знаком Близнецов

Йес! Осторожные шаги в сторону сарая. Наемник остановился и просвистел еще несколько тактов своей песенки. Я бесшумно переступила босыми ногами. Не дождешься, голубчик! Я тебе отвечу, а ты продырявишь из автомата стенку, за которой я стою. Ищи дурака за четыре сольдо, как мы говорили в детстве… Отлично! Наемник двинулся ко входу в сарай. Помедлил на пороге, выжидая, пока глаза привыкнут к полумраку, а потом сделал шаг вперед. Очень сильно хотелось поймать голую бабу? Ну, прости.

Как только наемник оказался в пределах досягаемости моей мотыги, я не стала ждать, пока он меня увидит, и нанесла удар. Сельскохозяйственное орудие со зловещим свистом описало дугу и ударило злодея в лоб.

Я подождала, пока он перестанет дергаться, а потом аккуратно втащила убитого внутрь. Это оказался Малыш Жанно — смешливый маленький убийца. Что ж, очень кстати. Его камуфляж будет мне почти впору…

Раздевая труп, я раздумывала над тем, как быстро вернулись ко мне навыки, казалось бы, позабытые навсегда. Честно говоря, я не думала, что когда-нибудь мне снова придется убивать голыми руками и подручными средствами. Но эти навыки, вбитые сотнями тренировок, включались автоматически, почти независимо от моего сознания. Я не испытывала угрызений совести, убивая этих подонков. Они напали на людей, которых я взялась защищать. Они собирались пытать Катерину Гольцову и покушались на жизнь детей. Все правильно.

Но, если честно, я такая же машина для убийства, как эти ребята. И если совсем уж честно, мне нравится то, что я делаю.

Нет, я вовсе не маньяк. Я не люблю убивать и никогда не делаю этого без крайней необходимости. Помню, в «Сигме» меня даже упрекали за это. «Добрая ты, Охотникова! — орал инструктор после очередной операции. — А цену своей доброты знаешь? Ну и что, что он сопляк, мальчишка? Он террорист! Отсидит лет пятнадцать и выйдет законченным психом! И лет ему будет слегка за тридцать! Сколько жизней на его счету? И сколько еще будет? Они все на тебе, Охотникова, помни!»

Но я люблю защищать слабых и наказывать виновных. Один мой недруг дал мне прозвище Овчарка. Да, все правильно. Я верная, простодушная и люблю помогать людям. Но этими качествами в той или иной степени обладает каждый полицейский, сотрудник спецслужб или МЧС, пожарный или врач «Скорой». Иначе все эти люди не выбрали бы для себя такую профессию и работали бы в банке или ходили по подиуму… Хуже, когда моему коллеге нравится причинять боль, унижать, чувствовать свою власть над гражданскими. Тогда и получаются всякие «оборотни в погонах» и садисты, что выбивают показания из слесаря или бомжа.

Это сейчас я вся такая в белом, точнее, в зимнем камуфляже, защищаю женщин и детишек. Обычно в жизни все гораздо сложнее, не так однозначно…

Я застегнула капюшон камуфляжной куртки так, чтобы не было видно лица. Попрыгала. Ничего не гремело. Одежда покойного Малыша пришлась мне впору. И главное — у меня есть автомат! Я прихватила из тайника альпинистскую веревку. Кто знает, что может понадобиться одинокой женщине в трудной ситуации…

Я медленно вышла из сарая. Кто бы ни смотрел в монитор, он видит только одетую в камуфляж фигуру с закрытым от ветра лицом. Размеренно ступая, я пересекла двор. Лезть в дом очертя голову было опасно, поэтому я вначале обошла дом кругом. Никого. Похоже, Малыш Жанно был единственным часовым. Что ж, пора в дом. Я открыла дверь и вошла. Плевать, что меня видно на камере — все равно непонятно, кто это.

За мониторами сидел Шьен. Ну, правильно, у него нога повреждена, ни на что другое этот тип больше не годен. Мониторы исправно мигали, на них как на ладони был виден двор и участок. Шьен повернулся ко мне и спросил по-французски:

— Что, задницу отморозил?

Я кивнула. Клапан капюшона скрывал мое лицо. Поэтому я спокойно подошла вплотную. В последний момент наемник что-то заподозрил и потянулся рукой к автомату, но я не дала ему ни единого шанса. Одной рукой я обхватила его голову, а другой ударила ножом под подбородок. И сразу же отскочила в сторону, чтобы его кровь не залила мой белоснежный камуфляж.

Шьен повалился на пол. Он умер мгновенно. Я оттащила тело в сторону и уложила так, чтобы его не было видно входящему. Теперь у меня два автомата…

Теперь мне необходимо вывести из строя камеры — те, что наблюдают за внутренними помещениями. Благодаря паранойе покойного советника Гольцова просматривается весь дом. Вот сейчас я вижу, что все находятся в гостиной. Катерина сидит в кресле… Отлично, значит, Гольцова еще жива! Камера в гостиной одна, и установлена она высоко. Я вижу только общую картину, а возиться с настройками у меня времени нету. Так, коридоры пусты. Возле двери моей спальни никого… Замечательно! Зато на часах у двери гостиной мается фигура в камуфляже. Примем к сведению.