Под знаком «Если»

– Она совершенно здорова, – вынужден был констатировать Герман Бах. – Но я совершенно не представляю, как с ней поступить. С одной стороны, она больше не моя пациентка, а с другой – я не хочу терять ее из виду, чтобы иметь возможность наблюдать за развитием событий. Чует мое сердце, что на этом не кончится! И, кроме того, возвращение в прежнюю среду может вызвать рецидив болезни.

– А чем она занималась до того, как попала в клинику? – с любопытством спросил Скот.

– Работала модисткой в мастерской, получая по двадцать пять центов в час. Никакой специальности у нее нет, образования тоже, да и воспитанной ее трудно назвать. Но очень хваткая девушка, – с удивлением заметил старик. – Помогает сестрам, те на нее не нахвалятся – говорят, что усваивает все буквально на лету, а в свободное время много читает. Хотя девушки считают, что она просто просматривает книги – уж очень часто приходится их обменивать. Что и говорить – поразительная адаптация к обстоятельствам.

– Вот именно – поразительная, – мрачновато сказал Дэниел, задумчиво листая историю болезни Киры Зелас.

Некоторое время мужчины обсуждали, где бы пристроить бывшую пациентку, но здравое решение пришло лишь в голову многоопытного доктора Баха.

– Я могу взять девушку в помощь своей экономке, – заявил он. – Вы помните миссис Гейц, Дэниел? Очень серьезная особа. Она сможет присматривать за мисс Зелас, пока я в клинике. Таким образом, мы обеспечим возможность наблюдения и не нарушим каноны морали, – хихикнул старый доктор.

Дэниел Скот согласился с разумностью предложения своего старшего коллеги.

Во время обхода Герман Бах сообщил Кире Зелас об изменении ее судьбы, и, похоже, она искренне обрадовалась этому.

– Выписку из клиники мы оформим завтра, – уточнил Бах. – А сейчас я немедленно позвоню миссис Гейц, чтобы она приготовила комнату. Вам же, мисс Зелас, я разрешаю погулять – у нас здесь великолепный парк.

Она тотчас же направилась к лифту, и Скот проводил взглядом угловатую фигурку в стареньком черном платье, слишком свободном для ее похудевшего за время болезни тела. Стряхнув неприятное чувство неизвестно откуда взявшейся тревоги, он продолжил обход пациентов и, спустя некоторое время, вновь оказался в своем кабинете.

Вскоре его срочно вызвали в приемный покой: принесли пожилого мужчину, у которого был пробит череп. К сожалению, помощь опоздала – от полученной травмы неизвестный старик скончался.

Составляя врачебное заключение, Скот поинтересовался у сопровождавшего носилки полицейского, что же произошло.

– Вы присутствовали при несчастном случае? – Дэниел решил уточнить обстоятельства этого печального события.

– Несчастного случая? – возмутился полисмен. – Это самое обыкновенное убийство! Да взгляните сами!

Он распахнул дверь и предложил Дэниелу выйти наружу. Несколько поодаль от входа в клинику, на подъездной аллее стоял черный полицейский автомобиль, окруженный возбужденной толпой. Из-за деревьев парка, по направлению к нему, шли трое – два высоких человека в форме и между ними фигурка в свободно болтавшемся черном платье. Кира Зелас.

– Вот эта особа в черном хладнокровно раскроила голову старика каменюгой, а когда тот упал, забрала у него бумажник! – все еще не в силах успокоиться, говорил полисмен. – И это на глазах у прохожих! Она даже не посчитала нужным сбежать!

Взяв у Скота заключение, он поспешил к своим коллегам, и автомобиль уехал, увозя в тюрьму недавнюю пациентку доктора Баха.

* * *

– Не будем пороть горячку! – настаивал на своем доктор Бах, когда неделю спустя оба врача устроились у камина в его гостиной, чтобы обсудить результаты следствия.

– Но я просто обязан сообщить о разработанной мной сыворотке! – не уступал Скот. – Возможно, она настолько повлияла на мозг девушки, что та теперь не в состоянии отвечать за свои поступки, и ее нужно лечить, а не сажать в тюрьму!

– Завтра на судебном заседании мы и решим, как поступить, – продолжал убеждать своего коллегу доктор Бах. – Если все окажется уж совсем скверным, мы всегда сможем выступить в качестве свидетелей. Вот тогда и поднимем вопрос о ее частичной невменяемости, что является следствием тяжелой болезни: туберкулез все-таки.

Бах все-таки настоял на выжидательной политике, и, когда на следующее утро они заняли места в зале суда и принялись следить за процессом, Скот лишний раз убедился в мудрости старого доктора.

Выступал свидетель обвинения – владелец маленького торгового павильона, стоявшего у входа в парк. Он рассказал, что очень хорошо знал пожилого джентльмена, который часто приходил кормить голубей. Именно для таких любителей природы он и держал пакетики с птичьим кормом.

– В этот раз у несчастного старика не оказалось мелочи, – продолжал рассказывать свидетель, – и он достал из бумажника крупную купюру. Я заметил, что у него там толстая пачка банкнот. К сожалению, это увидела и обвиняемая. Она подняла камень и ударила старика по затылку, а когда тот упал, забрала бумажник.

Судья потребовал описать злодейку.