Под знаком скорпиона

– Что ты липнешь к нему?! – грубый окрик управлявшего машиной старшины, наблюдавшего в зеркальце, заставил женщину вздрогнуть. – Может, не натешилась всласть. Баба, что кошка, приласкай и она твоя…

Снежана испуганно взглянула на меня и немного отодвинулась.

– Ведите себя прилично, – я одернул грубияна. – Это для вас еще Владимиром Ильичем сказано: "за законность надо бороться культурно".

– Шибко грамотный, теперь Ильич для нас не указ, другие вожди командуют парадом,– ухмыльнулся доселе молчавший Савелий, явно поощрявший грубость старшины. – Посмотрим, что вы, голубки, в отделе запоете. Аморалка, блуд в частном притоне – уголовно наказуемое деяние…

В его голосе я уловил угрожающие нотки, и это заставило меня мобилизоваться, сосредоточиться перед предстоящим испытанием. Правда, у меня был резервный вариант – обратиться за помощью к знакомому капитану из угрозыска Василию Николаевичу Белозерцеву. Он нередко снабжал меня материалами для судебных очерков. Они с интересом воспринимались читателями. Пока же я мог рассчитывать лишь на собственные силы и солидарность неожиданной спутницы.

8. Поиск компромата

Управление внутренних дел находилось в центральной части города. На освещенной улице в полночь было пустынно. Лишь кое-где в тени домов и узких улочек уединялись парочки влюбленных. УАЗ остановился перед фасадом старого кирпичного здания. Когда Снежана выходила из авто, Михно ей «помог», грубо толкнул в спину. Девушка едва удержалась на ногах. Он скосил глаза в мою сторону, ожидая реакции.

– Аккуратнее, не дрова грузишь, – хмуро заметил я.

– Вот ты и сдал себя с потрохами, – обрадовался он. – А ведь клялся, что между вами ничего не было. От прелестей этой девицы, даже импотент не сможет отказаться, слюни пустит.

– Не меряй всех на один аршин, – ответил я. – Не все мужики похотливые самцы. Человек тем и отличается от животного, что способен чувства, желания и другие инстинкты сдерживать разумом.

– Поговори мне еще, отправлю не только дрова грузить, но и лес валить туда, где Макар телят не пас, – пригрозил капитан. – Спесь, как ветром, сдует.

– Для путевки на лесоповал нет оснований, – усмехнулся я его самоуверенности. Капитан насупился, осознав зыбкость своих аргументов.

В сопровождении Савелия и старшины мы с Ларцевой вошли в фойе, разделенное перегородкой, за которой разместилась дежурная часть. Сквозь не занавешенное шторами стекло был виден пульт оперативной связи с сигнальными лампочками и разноцветными кнопками. В гнездах покоились телефонные трубки.

За пультом сидел седоватый майор, а рядом помощник – сержант. При виде нас он поднял голову и через переговорное устройство спросил у Михно:

– Управился, капитан? Успел застукать на горячем?

– Да, порядок. Тепленьких взяли. Коньячком забавлялись и кое-чем другим, – с намеком, куражась, доложил капитан. – Все плачут, что жизнь плохая. Мы с тобой, майор, можем себе позволить коньяк, довольствуемся спиртом и дешевой водкой или самогоном?

– Нет, не можем, – вздохнул тот. – Разве, что по большим праздникам или в День работника внутренних дел.

Окинул пристально-похотливым взглядом Ларцеву и заметил:

– Видать, начинающая «бабочка», еще свеженькая, незатасканная. Раньше в поле зрения не попадала.

– Майор, вы, прежде чем вешать ярлыки, оскорблять женщину, разберитесь в этой провокации, – прервал я их развлекательный диалог. – Полагаю, что вам не надо напоминать о презумпции невиновности. Не присваивайте себе функции суда.

– Продвинутый клиент, нынче все грамотеи, норовят командовать парадом. Юристов и экономистов расплодилось, хоть всех святых выноси, – недовольно пробурчал оперативный дежурный. – Не успеем прижучить, сразу за презумпцию невиновности хватаются, как за соломинку. А то, что притон в квартире устроил, так это детские шалости. Между прочим, в УК есть статья об ответственности за содержание притонов и сводничество. За эту шалость полагается до трех лет лишения свободы. Вот те и презумпция… Загремишь в СИЗО, а потом в ИТК на нары под фанфары…

Майор был явно доволен собой, полагая; что сразил меня наповал своей эрудицией.

– Статью 241 за содержание притона, хотите присобачить, – съязвил я. – И тогда мне крышка, лет на пять отправите за «колючку». А вам звания, ордена и медали за задержание особо опасного преступника, сексуального маньяка.

–Не исключено, поэтому, гражданин Смоляков, молите Бога, чтобы судмедэкспертиза не подтвердила факт изнасилования, да партнерша не раскололась, – посчитав диалог исчерпанным, майор отключил переговорное устройство.

Вот и обменялись любезностями. Все-таки что им от меня надо? Ведь оснований для задержания никаких, по сути, я сам напросился. Опасался, что они заставят Ларцеву подписать компрометирующие меня бумаги. Такая перспектива меня угнетала. Особенно после того, как обнаружил пропажу диктофона. Запись при определенных обстоятельствах может быть использована и против меня.