Под знаком Стрельца

– По жестокости и злобе – пожалуй, ничем, – согласился профессор. Он подумал мгновение, надел очки и продолжил: – Но вы спросили о традициях на Земле. Так вот, войны не входили в обычай. Они существовали всегда, но априори осуждались человечеством. Зачем тогда они происходили? На этот вопрос ответа нет. Их инициировали политики, занимавшие главенствующее положение в обществе, и их положение оставалось всегда и повсюду неприкосновенным. Возможно, были локальные исключения, но эти исключения – как капля в море несправедливости и несвободы на планете. Традиции существовали у многих народов во всех без исключения эпохах на Земле. Широкую популярность имели брачные, религиозные практики и культы, связанные с похоронами. Существовали как положительные, так и странные, даже кошмарные ритуалы. К примеру, у ряда народов был обычай хоронить вместе со знатным человеком его окружение: жен, придворных слуг и рабов. Иногда при смерти мужа сжигали заживо его жену, чтобы соединить их вместе на том свете.

– Проклятые земляне! – воскликнул Кюр.

В аудитории снова послышался гул. Профессор успокоил всех, подняв ладонь.

– Традиции традициям рознь. Земляне придерживались и разумных обычаев, связанных со смертью близких. Как мы знаем, сознание не покидает тело после смерти, оно находится рядом в течение, по крайней мере, нескольких дней, а то и недель, это все индивидуально. И в течение посмертного времени родственники не могли говорить плохо об умершем – не то чтобы им это запрещалось, скорее, не поощрялось и осуждалось. И поэтому люди с уважением относились к умершему. Подобные традиции были мудры и существовали у многих народов. У нас тоже существуют свои практики с умершими. Если на Земле хоронили мертвых в почве, закапывая их, словно клад, то мы их всегда кремируем. Мы проводим простые ритуалы прощания с умершими. У нас продолжают существовать религии, но они потеряли изрядную часть изначального наследия. Можно сказать следующее: наши религии сохранили только самую суть – заповеди, простые ритуалы и моральные императивы. Это все, что необходимо для того, чтобы жить в гармонии с потусторонним миром и силами свыше, которые присматривают за нами. Да, может быть, кто-то возразит, что они присматривают за нами спустя рукава, принимая во внимание разрушения и жертвы, случившиеся на астероиде. Но поверьте, высшим силам не легко повлиять на чертовы головы предателей. На машины и искусственный интеллект – тем более. Если нет внутренней гармонии, если нет самосознания и ума – это горько и ужасно, – заключил Нув и услышал через мгновение аплодисменты.

Учащиеся встали с мест и благодарили профессора за его слова.

Глава 9

Чиуг по-прежнему находился в крейсере. Последние дни крейсер стоял на твердой поверхности Меркаты – синхронного спутника раскаленной планеты Фольдамавит, куда экс-генерал бежал по указанию нейросети. На местной луне температура была вполне подходящая – что-то около минус 70 °C. И Чиуг уже несколько раз покидал крейсер, чтобы прогуляться по ледяной поверхности Меркаты. Как правило, он выходил на прогулку, поддав водки: так было намного интереснее. Появлявшаяся фигура Пруга исправно наливала стопки, и экс-генерал не просыхал.

Поднос выдвинулся из стены отсека, Чиуг снова выпил, облачился в гермокостюм, надел шлем и открыл люк. Выбравшись наружу, он вразвалку зашагал вдоль невысоких прямоугольных построек. Со слов нейросети он знал, что это производственные цеха, где ни на секунду не утихают работы: искусственный интеллект производит корабли с поддерживаемым высокотемпературным режимом в отсеках. Судя по всему, нейросеть готовится самым серьезным образом.

Чиуг прошел больше дюжины цехов и не увидел, где те заканчиваются: они растянулись по обе стороны от него параллельными рядами, уходя далеко за горизонт. «Конечно, нейросеть произведет столько кораблей, сколько надо, – рассуждал экс-генерал. – Будет надо сто тысяч – значит, построит сто тысяч. Понадобится полмиллиона – произведет полмиллиона. Миллион? Будет и миллион! А мне придется выполнить самую ответственную работу, прежде чем эти космолеты полетят на Весту».

Чиуг прошагал мимо еще нескольких построек и повернул назад, к крейсеру. Здесь, на обратной от Фольдамавита стороне Меркаты, было мрачно, холодно и даже зловеще. Только звезды доносили сюда едва заметный свет. Инфракрасный экран в шлеме позволял видеть прямоугольные постройки на ледяной поверхности, без него бывший генерал оказался бы в абсолютной темноте, и слабые лучи далеких звезд не прибавили бы видимости даже на одну десятую процента.

Да, на Меркате он находился в полной безопасности, но общение с неживой нейросетью становилось все более скучным и тягостным. «Это всего лишь машина, бестолковая машина, – размышлял Чиуг. – А тяжелые дни в полной темноте и с голосом Пруга могут повредить психику. Надо быстрее отправляться на Весту. Быстрее!»

Бывший генерал дошел до крейсера и открыл люк. Забрался внутрь и щелкнул пальцами. Свет замерцал, и появилась фигура бывшего президента района Миротворцев.