Под знаком Стрельца

— Пахнет мясом, вы не ошиблись. В регенераторах проходит процесс построения живой плоти. Я начала процесс заранее, чтобы не терять время. Сейчас вы должны снять с себя одежду и забраться каждый в свое регенераторное устройство. Ваши тела сканируются, отливается точная матрица, после чего происходит копирование с матрицы на изделие. Фактически, изделие — это вы, ваше новое тело, причем полностью повторяющее вас в молодости. Полная информация хранится в ДНК-последовательностях внутри клеток, регенераторы все делают сами, вам нужно лечь и расслабиться. Ни о чем не думайте, все пройдет без сучка и задоринки.

— А как по времени? — спросил Гун с волнением.

— Около часа, всего ничего, — ответила Ама и покинула регенераторную.

— Один час — и мы будем молодыми, — Гун протянул клешню к Гаэ.

Старуха взяла клешню в свою руку:

— Сущий пустяк. Я никогда не чувствовала себя так необычно.

— Прощаемся с нашими телами? Мы же будем помнить друг друга? — спросил Гун.

— Да. Все останется по-прежнему. Это не касается памяти, сознания и прочего. Только тела. Только тела, которым за двадцать.

— Тогда пожелаем друг другу остаться собой.

Они стали раздеваться, а затем прошли каждый к своему регенератору и залезли внутрь. Ама в это время занималась в соседнем помещении делами.

Незаметно прошел час. Сзади послышались шаги, и Ама обернулась на звук.

Перед ней стояли молодые люди. У девушки с лиловой кожей по-прежнему росли волосы на лице, правда, их было гораздо меньше, чем у старухи, которая час назад вошла в регенераторную. У молодого человека остались те же клешни вместо рук. Он с довольным видом воскликнул:

— Как мы?! Немного изменились?

Ама кивнула. Даже она, привыкшая к бесконечной регенерации тел на Эриде, пришла в оторопь от резко помолодевших Гаэ и Гуна.

— Мне кажется, даже чересчур, — произнесла Гаэ, наблюдая за Амой.

Ама стряхнула с себя оцепенение.

— Да, такого я не ожидала, — сказала она. — Вот только мы забыли о мутациях. Не мешало бы от них избавиться, — и показала на клешни Гуна.

— А по-моему и так неплохо, — пожал плечами молодой человек.

Гаэ дотронулась до его клешни:

— Красивые.

— Серьезно? — спросил Гун.

— Да, — отозвалась она.

— Рад слышать. А ты — просто прекрасна!

Ама усмехнулась:

— Вот вы и освоились. А переживали…

Молодые люди не переставали восхищаться друг другом, в их словах чувствовались воодушевление и азарт. Облачившись в гермокостюмы и шлемы, они вышли из бункера наружу. Там был все тот же сумрачный мир с редкими силуэтами башен вдали. Мир ничуть не изменился, но поменялось их восприятие: теперь тусклые и темные краски выглядели намного ярче и насыщенней. Глаза приобрели зоркость, уши лучше слышали, а в мышцах не ощущалось и намека на усталость.

— Вот это да! — произнес Гун по интегрированной связи.

— Побежали? — услышал он вопрос от Гаэ.

Он взял ее за руку, и они побежали по поверхности астероида, напевая какую-то старую песню, которую слушали еще в юности и уже давно позабыли, но вдруг вспомнили — наверное, от нахлынувшей радости.

«Вот как улучшилась память», — подумали они одновременно, наслаждаясь кипящей энергией, нескончаемой, как безоблачная молодость.

Между тем в бункер, где осталась Ама, прибыли Шлом, Ерум и трое эридян. Шлом тараторил без умолку, объясняя эридянам, что ему необходимо не помолодеть, а поменять внешность, пускай даже до неузнаваемости. Ерум держался рядом с подругой и не вступал в перепалку Шлома с Петром, Мартином и Коб.

— Как вы не понимаете, что я некрасив! Ведь я совсем некрасив, скажите, вы видите меня настоящим уродом, верно? — запальчиво говорил Шлом.

— Никакой ты не урод, а по-моему, вполне симпатичный мужчина, правда? — посмотрела на Ерума Коб. Тот кивнул.

— Был бы ты уродом, как говоришь, мы не пошли бы с тобой на задание! — прогремел голос Петра в помещении. — Кто сказал, что ты урод, покажи мне его!?

— Нет, все с тобой в порядке. Бывает и хуже, — вставил Мартин.

— Да вы ничего не понимаете! — махнул ручкой Шлом, когда все приблизились к Аме. — Вы не представляете, как мне хотелось бы воспользоваться регенератором для изменения внешности, — проговорил он и показал на своих спутников: — Это ответственные за настройку аппарата для получения красивой внешности.

Ама лишь усмехнулась и показала на створки в дальней части помещения.

Группа во главе со Шломом прошла в регенераторную.

— Не будем спорить, дорогие мои, — заключил он и приложил к шаровидному туловищу короткие руки. — Вы видите меня, сейчас я лягу в регенератор. И очень прошу: измените меня настолько сильно, насколько позволят возможности. Я устал в этом теле, мне в нем совершенно не везет, я как отверженный.

— Не вопрос, изменим, раздевайся! — рявкнул Петр.

— У меня даже никогда не было девушки! — с надрывом воскликнул Шлом, снимая одежду. — Помогите мне, и я этого никогда не забуду! Главное, сделайте меня красивым!

Мартин пожал плечами:

— А нам что? Как скажешь, так и сделаем. Мы не считаем тебя уродом, но если хочешь измениться до неузнаваемости — в этом нет ничего сложного.