Под знаком Z

Крестный повернулся и начал вещать:

– Не вздумайте ходить по этой дороге сами. Во-первых, за забором все заминировано, чтоб не лазали любопытные, а во-вторых, если нарветесь на патруль, вас повяжут, и ни папа, ни мама, – Крестный взглянул на Грекова, – вам не помогут. Я знаю безопасные пути, так что – за мной, и шаг в шаг.

Брать штурмом ограду не стали, повернули налево и двинулись вдоль нее той же тропой. Такие экскурсии не были редкостью, военные из патрулей в нерабочее время водили зевак по относительно безопасным окраинным местам Сектора. Случись что с туристической группой – свои же армейские примчатся и помогут; опасность гостям Сектора угрожала минимальная.

Вскоре пришлось лечь на живот и протискиваться в дыру между бетонными плитами.

Подождав, когда пролезут все, Крестный воровато огляделся и замаскировал лаз хворостом. Геша вдохнул полной грудью, зажмурился. Вот он, Сектор! Сколько про него читано – рассказов и научной литературы, сколько фильмов смотрено, и вот – сбылись мечты… Точнее, начали сбываться. Он даже о Настеньке забыл.

Вроде бы здесь все так же: вырубка, за ней – сосняк; лес просто разрезали полосой Барьера, но одно осознание того, что это за место, делало запахи насыщенными, а краски – яркими, густыми. Щелкнул фотоаппарат, Генка оглянулся: это Олег снимал окрестности с совершенно бесстрастным видом. Настенька обнимала его за талию.

Костик хлопал длиннющими ресницами и, разинув сомиковый рот, вертел головой. Рома выплюнул травинку и проговорил, щурясь на солнце:

– Всплеском долбанет – накроется твой фотик.

– Новый куплю, – ответил Олег, не удостоив его взглядом. – А если обойдется без Всплеска, у меня останется память.

– Ну что, салаги, за мной, и смотрите в оба! – объявил Крестный и, размахивая руками, зашагал по тропинке вперед и влево. – Не забываем: след в след.

Крестному было лет двадцать пять, но второкурсникам он казался тертым калачом, и они безоговорочно приняли его лидерство.

Не прошло и пяти минут, как Костика прорвало. Волновался бедолага, а может, считал Крестного обычным экскурсоводом, из которого нужно выжать максимум информации:

– Г-говорят, искажений тут столько, что шагу не ступить, а мы идем и идем – ничего пока. Когда мы что-нибудь увидим? И вообще, что у нас в п-п-планах?

– Два дня шараханья по лесу, – ответил Крестный. – Лично тебе гарантирую море ощущений. Но непрерывный поток впечатлений такого рода тяжеловат для, хм, неокрепшей психики.

– А к-когда будет ближайшее искажение, и какое оно будет?

– Узнаешь.

– А почему вас называют Крестным? Это что-то значит?

Крестный громко и тяжко вздохнул:

– Я вожу в Сектор новичков, у которых еще нет прозвища. Если Сектор вас примет, вы получите второе имя. У меня хорошо получается давать имена, я наблюдательный. Тебя я бы назвал Балаболом, так что молись… Хотя, будь я Сектором, не стал бы тебя принимать.

Греков хмыкнул, Рома сдержанно хохотнул. Крестный продолжил:

– А теперь представьте, что меня нет. – Он остановился, пропуская группу вперед. – Идите медленно, прислушиваясь к своим чувствам. Недалеко от нас искажение. Если у кого-то есть талант проводника, то он сработает. Ну, вперед!

– А м-м-мины? – вопросил Костик. – Ты говорил – заминировано? Или эта… л-лоза?

– Помолчи уже, а? – оборвал его Греков. – Мины далеко.

Геша смотрел под ноги и думал, что по этой тропинке слишком часто ходили, а раз ходили, никакой опасности нет и не будет. Разве что, может, вон там, на развилке?..

Рома повернул голову и крикнул Крестному:

– Теперь куда?

– Как тогда, налево. Я все-таки надеюсь, что среди вас есть одаренные.

Повернули и пошли черепашьим шагом. Что значит «как тогда»? Рома в Секторе не первый раз? И что значит «Сектор принял»? Как это – чувствовать искажения? Геша думал, проводники ощущают что-то типа озарения, будто на голову выливают ушат холодной воды. К своему разочарованию, он ощущал лишь легкое головокружение от избытка кислорода, да сердце частило – от напряжения, видимо.

– Прямо по курсу – опасность, – проговорил Олег Греков.

Геша едва не взвыл от отчаянья, его аж пот прошиб. И тут его обошел Греков. Даже тут, в лесу, в родной стихии! Ну что за несправедливость! Почему – Греков? У него все есть. Деньги, рожа смазливая, лучшая девушка на Земле. Почему??? Зачем ему еще и Сектор?!

– Правильно! – воскликнул Крестный заинтересованно.

Началось оживление, колонна образовала круг, все поздравляли Грекова, расспрашивали, каково это – чувствовать? Рома стоял поодаль, молчал. Греков же принимал поздравления как должное, на вопросы отвечал снисходительно. Настя светилась от гордости за избранника. Ну как она не видит, что ничего для него не значит?! Точнее, значит столько же, как дорогие часы, но меньше, чем «хаммер»?

Геша уселся в траву, изо всей силы прихлопнул комара на щеке. Испорченное путешествие. Зря переведенные деньги. Надо забыть Настю. Только как? На словах-то просто…

– Парень, ты заснул? – спросил Рома.

Геша встрепенулся и обнаружил, что группа медленно движется прочь. Крестный вещал: