Под знаком Змееносца (СИ)

— Она в машине, сильно напугана, рядом Игнат. Едут в направлении посёлка Старолесное. Там когда-то держали в сарае Нила. Руки у неё обмотаны скотчем.

Он открыл глаза. Увидел Сашу и сказал, что знает куда везёт её Игнат.

— Я поехал, — вскочил он с банкетки.

— Я с тобой! — выкрикнул Саша. Даже не думай, я с тобой!

— Саш, а мне куда? — подала голос Ева.

— А тебе… на… Сашка грязно выругался. Я соберу твое шмотье. Тебе его привезут завтра. Не забывай, тебя больше нет в моей жизни!

— Поехали, Саш. Время не ждёт!

— Давай поедем на моей машине. Тебе сейчас лучше сосредоточиться на местонахождении.

— Спасибо, Саш!

Они ехали молча. Через час показался поворот на Старолесное и Саша уточнил, куда ехать.

— Держись правой стороны. Предпоследний дом с красной крышей. Его машина загнана во двор. Но нам нужно остановиться за последним домом.

— Ты видишь сколько там людей?

— Трое. Один из них старик, но крепкий. Машу держат наверху. Руки обмотаны скотчем. Тварь, он же пережал ей руки! Надо срочно снимать скотч!

Сашка вынул из бардачка пистолет.

— Ты чего, Саш, собираешься их пугать игрушкой.

— Это не игрушка! Это мощный травмат.

С Богом!

Они ворвались в дом с криками: «Всем стоять! Пристрелю!»

Иван увидел, как метнулся наверх Игнат, и бросился за ним. Но Игнат залетел в комнату и успел закрыть дубовую дверь.

— Маша, я здесь! — заорал Иван. И принялся колотить в дверь.

— Ах ты дрянь! Ты содрала скотч! — услышал он голос Игната.

— Отпусти меня! Не прикасайся ко мне! — закричала Маша. — А-а-а…

Иван был в отчаянии. Дверь не прошибить. Игнат явно залепил Маше рот скотчем. Снизу доносились звуки борьбы. И он никак не мог сосредоточиться. Иван понимал, что Игнат собирается перепрятать Машу. Но куда и как. Выход, судя по всему, есть только через чердак на крышу.

Неожиданно из соседней комнаты вышел ребенок лет десяти. И стал показывать ему пальцем вверх.

— Ты хочешь сказать, что он собирается выйти на крышу? — спросил он у немого ребёнка. Лестница справа? Из комнаты тоже есть выход наверх?

Ребёнок закивал головой. И тут до Ивана дошло, что Игнат протащил Машу по лестнице очень тихо. А это значит, что он мог вколоть ей что-то или дал вдохнуть хлороформ.

Он бросился по лестнице на крышу, и с такой силой рванул замок на себя, что выдрал его, поранив пальцы.

Он осмотрелся вокруг. Никого. И вдруг увидел метнувшуюся к нему тень. Игнат с ножом попытался нанести ему удар в шею. Но Иван успел уклониться, с трудом удержавшись на ногах. Крыша была покатой, развернуться и устоять было непросто.

Одно радовало: Игнат оказался почти на краю крыши и вряд ли сможет быстро подняться.

— Так, — начал лихорадочно соображать Иван, — на мне мягкие кроссовки на нескользящей подошве. Это плюс. Здесь положена металлочерепица, и я должен наступать только во впадины профиля, где лист прилегает к обрешётке. Моя задача, как в игре «Классики» запомнить впадины профиля, куда буду наступать, чтобы быстро взобраться наверх.

Иван приготовился к подъёму. Но в этот время прозвучал выстрел внизу. От неожиданности он покачнулся и, потеряв равновесие, начал медленно сползать.

Выскочивший во двор Сашка заметался в поисках лестницы, чтобы помочь другу.

Лестницу он не нашёл, но очередным выстрелом остановил продвижение Игната в сторону Ивана.

Беда в том, что Ваня продолжил понемногу сползать. И тут его правая нога почувствовала опору, что-то похожее на штырь.

Приглядевшись, он увидел, что штыри ведут до самого верха и расположены зигзагом. Возможно, их ставили рабочие для страховки.

Хватаясь руками за них, Иван быстро начал продвигаться вверх. Сашка наблюдал за ним. На всякий случай он успел притащить из сарая приличный сноп сена.

Иван крикнул Саше вызвать скорую и милицию. Он до сих пор не знал, что с Машей и где она.

Сашка позвонил Громову и сказал всего три слова: Старолесное. Здесь Игнат. Затем попросил срочно связаться с местной милицией и вызвать скорую. После чего позвонил отцу и кратко передал, где они с Иваном и что случилось.

— Едем! — ответил Римас.

Иван наконец-то добрался до входа на чердак. И сразу же увидел сидящую Машу с закрытыми глазами, с заклеенным скотчем ртом и связанными руками.

— Машенька, Машенька, это я, — обнял её Иван. Открой глазки. Не бойся, воробушек. Я с тобой! Всё хорошо.

Первым делом он освободил её руки и тут же начал их целовать и осторожно массировать.

Маша открыла глаза.

— Воробушек, ты слышишь меня? Я сейчас сделаю тебе немножко больно, надо отклеить пластырь.

Она кивнула головой и по-детски зажмурилась. Иван слегка отогнул края пластыря с обеих сторон и, примерившись, быстро сдёрнул его.

— Ванечка, любимый мой, — обняла она мужа, заливаясь слезами. Увидев его окровавленную руку, разрыдалась в голос.

— Тише, тише, — успокаивал он Машу. Это пустяки, всё пройдет, солнышко моё.

Подхватив её на руки, он начал спускаться с чердака. Выбежавший вновь из комнаты второго этажа ребёнок, пытался жестами объяснить, что вниз спускаться нельзя. Иван понял. Там что-то случилось.

— Маша, зайди в комнату с ребёнком и закройтесь изнутри. Не бойтесь!