Под знаком Змееносца (СИ)

Казалось, каждая страница манускрипта начала выпускать своих демонов на свободу. А они, в свою очередь, вытаскивали на поверхность тайны и подсознательные страхи людей, стоявших здесь, сцепив руки.

Нереальной красоты нагие женщины бесстыдно пытались обольщать мужчин. Одна из них обратила внимание на Мику.

— Красивый мальчик, а счастья нет. Иди ко мне, я знаю, что и как ты любишь. Не хочешь? Дурачок! Ты даже не понимаешь, от чего ты отказываешься.

— Да пошла ты! — грязно выругался Мика.

— Что, думаешь, Машка на тебя посмотрит? Эх ты, дурачина! Влюблен в жену своего друга. А она плевала на тебя.

— Да, я влюблен. И это мое право. Но я не осквернил ни нашу дружбу, ни чувства Маши к мужу. Я просто человек, который любит, не требуя ничего взамен. И это чувство поддерживает меня.

— Глупец! — зашипела красотка, превращаясь в монстра.

— Лиза?.. как ты здесь оказалась? — Нил пытается вырваться, чтобы обнять ее. И видит, как превращается в песок ее лицо.

— Стоять! — заорал Иван. Не отвечайте им! Закройте глаза. Это наши страхи выползают из-под сознания. Руки не размыкать!

Внезапно галлюцинации исчезают и наступает жуткая тишина. Отец Михаил просит всех отойти на два шага назад.

Облитый специальной жидкостью на парафине высокой степени очистки, манускрипт подготовлен для возжигания.

У отца Константина несколько коробок так называемых охотничьих спичек длиной в 20 см. Они пропитаны особым составом, что позволяет разжигать даже влажное топливо.

К удивлению и восторгу с первой же спички пламя охватывает рукопись.

Саша спрашивает, можно ли разомкнуть руки.

— Можно слегка ослабить захват рук, но не размыкать и быть начеку! — предупредил Иван.

— Интересно, как там мой воробушек на защите? — пытается представить он Машу. Наверное, волнуется. Как же я люблю ее… — не успевает он договорить, как раздается громкий треск. Пламя гаснет и кверху поднимается огненный шар, из которого на них вываливаются склизкие и мерзкие сущности. Они со шлепками падают вокруг и кажется, еще немного, и они завалят всех.

— Не паникуйте! — кричит Римас. Это всего-навсего мираж, ложные изображения!

— А как же эти противные шлепки?

— Это ваши фантазии и слуховые галлюцинации.

— Господи, помоги нам уничтожить зло! — выкрикнул неожиданно Нил. Лучше покарай меня, но уничтожь этот проклятый манускрипт!

Он не должен нести боль, страдания, зло, смерть… Я потерял сына и невестку. Потерял любовь всей моей жизни. Я никогда не изменял Лизоньке. Я старался жить по совести. Учил студентов в любой ситуации оставаться людьми. Я никогда не брал взяток, помогал слабым…

Нужно что-то еще? Так забери мою жизнь, но останови мракобесие. «Кто не пресекает зло — дает ему свершиться», — это сказал великий Леонардо да Винчи. Неужели ты с этим не согласен?!

Слушая отчаянный порыв Нила, никто не заметил, что больше ничего не падало, не пугало миражами и галлюцинациями. Но самое невероятное было в том, что манускрипт горел. Огонек был слабый, но он был и пергамент, начиная с краев, медленно обгорал.

Огонь постепенно набирал силу, пожирая пергамент за пергаментом. Но теперь в языках пламени слышались стоны. Через некоторое время пламя взмыло вверх. В языках огня возникали эпизоды, напоминающие искаженные от боли и ужаса людские лица.

Душераздирающие визги и дикие людские крики усилились настолько, что пришлось, обхватив руками головы, зажимать уши, чтобы хоть как-то снизить нагрузку на барабанные перепонки.

Наконец-то все стихло. Неужели манускрипт сгорел? Сгорел! Сгорел дотла! Остался только пепел, который отец Константин осторожно окропил святой водой и прикрыл тканью с крестом.

Можно было ликовать и обниматься. Но было что-то зловещее в этой тишине.

Ивану показалось, что гудит земля. И он крикнул всем немедленно отойти от камня. Ах как это было сделано вовремя!

Через несколько минут все почувствовали вибрации и характерный треск при разламывании чего-то огромного. В это трудно было поверить, но гигантский валун, на котором свершилось таинство, раскололся надвое и поглотил освященный пепел манускрипта. Римас, Иван и Мика подошли к валуну и заглянули в расщелину. Она уходила вглубь на несколько метров.

Отец Михаил и отец Константин подтащили к расщелине бидон с оставшейся святой водой и вылили воду. Но перед этим дали всем ополоснуть руки и умыться.

И только после этого пришло осознание того, что они сделали, ощутив безграничную радость.

Они обнимались, прыгали от радости как дети. Мика подошел к Ивану.

— Отец вчера сказал, что ты для него и мамы сын. А это значит, что ты мой брат. И я клянусь тебе, что никогда не посмею посягнуть на ваше с Машей счастье. Но очень прошу, позволь стать крестным для одного из ваших сыновей.

Иван расхохотался, обнял Мику и они ударили кулак в кулак.

* * *

Теперь в сауну! Но перед этим позвонить Машеньке. Как же хочется поскорее ее обнять, почувствовать ее отзывчивое гибкое тело…