Под знаменами демократии. Войны и конфликты на развалинах СССР

В это же время отдельная война шла в изолированном горном анклаве в Ткварчели. Город защищали незначительные силы местного ополчения, однако ворваться внутрь грузинские войска не могли. Рельеф местности здесь был крайне сложный, горы и леса блокировали любое наступление, а в окрестностях партизанили небольшие отряды абхазов. Однако обстановка в Ткварчели становилась хуже день ото дня. Внутри города царила жестокая нужда, приходилось экономить все, от продовольствия до патронов. Несколько облегчали положение горожан российские вертолеты — армейские и МЧС, доставлявшие гуманитарную помощь и увозившие беженцев. Воздушный мост в Ткварчели позволил многим людям выжить, но речь при этом шла о самом минимуме обеспечения. В городке отмечались даже случаи голодной смерти. К тому же, спасаясь от войны, в партизанскую зону прибывали беженцы из соседних сел, поэтому население Ткварчели не уменьшалось, а росло.

В небе присутствовала не только российская авиация. Городок штурмовали грузинские Су-25, оставшиеся от Советской армии, правда, делали они это без особого успеха. Один из жителей Ткварчели рассказывал, что от больших жертв их спасала только плохая подготовка авиаторов.

Российские вертолетчики могли погибнуть не только из-за технических неисправностей. 14 декабря российский Ми-8 с беженцами, летевший из Ткварчели в Гудауту, был сбит в районе села Лата. Вертушка шла с чудовищным перегрузом, внутрь набили 80 (!!!) человек (почти половина из них — дети) — при штатной загрузке 25–30 пассажиров. Над Латой вертолет был поражен из переносного зенитного комплекса «Стрела». Ракета попала в двигатель, вертолет загорелся и рухнул на землю. Погибли все пассажиры и экипаж во главе с Сергеем Евдокимовым из Самары. В этом вертолете погиб и командующий абхазским ополчением этого сектора Аслан Зантария.

В районе Сухуми также не происходило ничего хорошего. Летевшие куда попало снаряды и бомбы постоянно находили жертв (почти всегда — мирных жителей), из Абхазии толпами тянулись беженцы. В Сухуми разорили огромный обезьяний питомник, приматы разбежались по лесам, и позднее некоторых животных поймали уже в России. Общественные здания, объекты инфраструктуры, курортная зона — все горело, загаживалось, растаскивалось мародерами, и в этом пламени погибало все, что осталось от беззаботной советской Абхазии.

С самого начала войны в Абхазию начали переправляться добровольцы с Северного Кавказа. Для них конфликт по соседству стал превосходной возможностью обкатать себя в боях, получить оружие и обогатиться за счет военной добычи. На стороне абхазов выступили также кубанские казаки — отчасти потому, что в грузинах видели противников всяких нацменьшинств, включая славянские, отчасти — исходя из тех же резонов, что и горцы. Кроме того, довольно много было добровольцев-одиночек из России, приехавших воевать по самым разнообразным причинам. Поразительно, но даже Гамсахурдия выступил с призывом помочь народу Абхазии. Трудно сказать, чувствовал ли президент в изгнании некую иронию момента: вся его прошлая репутация строилась именно на филиппиках в адрес сепаратистов и на борьбе за чистоту грузинской нации. Очевидно, он считал, что в борьбе за власть всякое лыко будет в строку.

Исходя из своих соображений, абхазов негласно поддержало также российское правительство. Шеварднадзе отнюдь не собирался становиться пророссийским президентом. К тому же ранней осенью 1992 года Россия выступила с миротворческой инициативой, предполагавшей деэскалацию конфликта, обмен пленными, участие в судьбе беженцев и разведение воюющих сторон. Этот план, позволявший как минимум сесть за стол переговоров и начать вместо стрельбы поиск компромисса, был торпедирован именно Шеварднадзе, который считал себя победителем и не собирался ни с кем заключать соглашения. Особенно взбесило Москву то обстоятельство, что уже подписанный договор о прекращении огня был нарушен грузинской стороной ровно через 10 минут после его вступления в силу. 9 сентября было достигнуто новое соглашение о прекращении огня, затем в течение недели оно заключалось еще дважды, однако ни разу не соблюдалось. Парадоксальным образом все это время шла передача правительству Шеварднадзе вооружения воинских частей, выводившихся из самой Грузии. Политика России в Закавказье вообще была довольно непоследовательной. При выводе из Ахалцихе 10-й дивизии Советской армии грузины обзавелись 108 танками, 140 БМП и БТР и морем стрелкового оружия, однако подготовленных экипажей для всей этой техники не хватало.