Под знаменами Москвы

В отличие от Москвы новгородские верхи не смогли достигнуть достаточной степени политической стабильности в своей земле. При всей неполноте сведений о политических событиях в Новгороде в последние месяцы перед войной, не подлежит сомнению основной факт: правящей литовской партии не удалось до биться прочной общественной поддержки. «Антимосковская по своему духу боярская политика располагала лишь шаткими средствами дипломатии и социальной демагогии. Лишенная поддержки со стороны широких народных масс, она балансировала на тугом канате…» — справедливо заметил по этому поводу В. Л. Янин²³. В Новгороде существовала умеренная партия, связанная с архиепископом Феофилом. Перспектива войны не могла быть популярной в широких массах новгородского общества. Захват фактической власти Борецкими и их сторонниками носил, видимо, характер верхушечного переворота, что не могло не отразиться на ходе дальнейших событий.

Московско-новгородский конфликт 1470—1471 гг. носил отнюдь не случайный конъюнктурный характер. Открытое противоборство двух «старин» — великокняжеской и новгородской — отражало столкновение новой и старой тенденций политического развития: сторонников объединения страны и сторонников ее дальнейшего разобщения. От исхода этого столкновения зависело будущее не только Господина Великого Новгорода, но и Русской земли в целом.

Глава VI Последняя феодальная война

Итак, к весне 1471 г. мирные средства разрешения московско-новгородского конфликта были исчерпаны. Независимо от того, знали ли в Москве о новом договоре новгородцев с Казимиром, отдававшим Новгород под власть «честного короля», великокняжеское правительство не могло не прийти к выводу, что новгородское боярство отвергает все и всякие соглашения, поэтому дальнейшие переговоры беспредметны. Не могло быть сомнения и в резко выраженной литовской ориентации правящих кругов феодальной республики — переход их под власть Казимира был только вопросом времени. Весной 1471 г. великому князю стало ясно, что войны с Новгородом не избежать.

Наиболее обстоятельное и конкретное изложение событий похода московских войск на Новгород в июне — июле 1471 г. дано в великокняжеской летописи. «Словеса избранные» также подробно описывают поход и включают некоторые детали, отсутствующие в великокняжеской летописи (например, рассказ об обнаружении на поле Шелонской битвы текста договора Новгорода с Казимиром). Это делает изложение «Словес» ценным фактическим источником, несмотря на его витийство, велеречивость, пропуск ряда известий и точных дат.

Псковские летописи подробно описывают действия псковских войск, сообщая о других событиях в кратком виде. Новгородская IV летопись (Строевский список) приводит самостоятельное описание событий. Несмотря на краткость, это описание представляет значительную ценность, отражая точку зрения новгородцев. В совокупности летописные известия позволяют воссоздать более или менее связную картину летней войны 1471 г.

Судя по Московской летописи, походу на Новгород непосредственно предшествовало совещание у великого князя: «Князь великий разослал по всю братию свою, и по вся епископы… и по князи, и по бояре, и по воеводы, и по вся воя своя». На совещании, таким образом, должны были присутствовать: 1) удельные князья Московского дома; 2) Освященный собор; 3) удельные князья, служившие великому князю, т.е., очевидно, ростовские, ярославские, белозерские, оболенские и другие мелкие княжата; 4) боярская дума; 5) высший командный состав — воеводы; 6) «вой» — вероятно, двор великого князя. Это было представительное собрание верхушки господствующего класса всей Московской земли. Поход на Новгород — дело не только великого князя и его ближайшего окружения. На совещании в Москве если и не обсуждался в собственном смысле слова вопрос о походе, то во всяком случае говорилось о намерениях и планах правительства¹.