Под знаменем черной птицы. Книга 2 (СИ)

— Когда говорил, что мечтаю о твердой примовской руке, я шутил. В целом ратую за равноправие и личное пространство для каждого. И Жозетте больше сотни лет, она служит у меня старшей горничной ещё со времён первой коронации, и увольнять ее или переводить в другое место я не стану.

— Больше не хочу видеть здесь эту молодку с грудью на три размера больше моей!

Жозетту он знал так долго, что становилось не по себе. Всегда ухоженная, строгая, опрятная и с неизменным кружевным воротником и манжетами поверх тёмно-синего платья, она идеально справлялась со своими обязанностями, неохотно ходила в отпуск, и всего один раз обратилась с личной просьбой, когда ректор отказал ее внучке в возможности стать студенткой академии. Мотивируя тем, что нет такой силы, что заставит его принять женщину на химфак. На беду этого смельчака, с Анриром он знаком не был.

В целом же Жозетту он крайне ценил, как профессионала, но совершенно не представлял в роли "молодки".

— А как же сжигающая меня ревность? — Вэн легла рядом и оперлась головой о локоть, взяла вторую чашку и допила кофе и из нее. — С твоей аритмией только чай.

— У нас нет отношений. Какое тебе дело до моей аритмии и Жозетты?

Она доела последнее пирожное, облизала пальцы, совершенно не по-примовски и невероятно соблазнительно, провела языком по губам и подвинула к Анриру креманку с нарезанными фруктами.

— Кажется, в их отсутствие уже никто не верит. Вчера ко мне дважды обратились "ваше величество". Хорошо, уговорил на Жозетту, в конце концов, у всех должны быть маленькие слабости.

— И утренний сладкий кофе.

Анрир накинул халат, открыл дверь спальни, взял из рук Жозетты новую чашку, больше прежних в несколько раз, доверху наполненную кофе, шоколадом и сливками, поблагодарил горничную и вернулся к Айвен. Она изогнула бровь, но отнимать напиток не стала.

— Если будешь злоупотреблять, снова попрошу рассказать о идеальном сексе, ты после этого теряешься и совершаешь глупости.

— Кстати, — Анрир вытащил из тени стопку листов, — вчера набросал для тебя кое-что, когда выдалась свободная минутка.

Точнее — почти бездумно чертил, пока Этьен и другие секретари по очереди зачитывали документы для подписи.

Вэн пересмотрела все рисунки, сложила их стопкой и пересмотрела ещё раз, подолгу задерживая внимание на некоторых.

— Это у меня здесь содрана кожа на щеке? — она повернула один лист. Эмоции же настолько переполнились злобой, что удивительно, как здесь все не сгорело.

— Кожа и мышцы вскрыты анатомически и закреплены зажимами, чтобы лучше показать происходящее в ротовой полости, для этой же цели произведен продольный распил головы. Согласись, так нагляднее, чем просто рассказывать. И пожалуйста, не жги листы, хочу издать иллюстрированное пособие, оно стольких людей сделает счастливыми. И там не твоя щека, а гипотетической женщины.

Она сложила листы на край тумбочки и неспешно встала, буквально потрескивая от переполняющей магии, подошла и отобрала у него чашку с недопитым кофе.

— Сама не понимаю, почему ты цел после этого. Я, знаешь ли, тоже знаю толк в анатомических распилах и вскрытиях.

— Потому что ты тоже ко мне неравнодушна. И распил — слишком примитивный ответ на мои рисунки, я верю, ты способна на большее.

— О да. Вздумаешь тайком глотнуть стимулятор вместо нормального отдыха — узнаешь, насколько велико это “большее”.

* * *

Лэнни

Габриэль неспешно подравнивал блюда на очередной девушке и напевал себе под нос. Сгорая от стыда, Лэнни поздоровался со старшим лаборантом, укрытой прозрачными креманками с суфле и сел за другой край стола.

— Вас срочно вызывают в кабинет начальника станции, — повторил он. Но Габриэль разложил приборы, сверился с часами, взял себе ложку и зажмурился и снял пробу с блюда.

— Атакуй нас Федерация, уже включились бы сирены, все остальное может подождать, в отличие от моего суфле. Остывшее, оно полностью теряет вкус. Зря не хотите попробовать, оно прекрасно!

Лэнни скривился, взял ложку и зачерпнул массу из ближайшей креманки. В конце концов, оно не соприкасалось напрямую с телом девушки, и чем быстрее закончится суфле, тем быстрее Габриэль отреагирует на его просьбу.

Вкус интересный, но сама консистенция и запах до того напоминали омлеты из столовой при академии, что “ммм” вышло несколько вымученным. Габриэль, видимо, обиделся, потому как подвинул к Ленни горку овощей, политых темным соусом. Лежали они на животе лаборанта и после перемещения оставили несколько влажных темных полос из соуса, одна из которых пересекала пупок, а капля от другой стекла к треугольнику между бедер. Лэнни почувствовал, что в ближайшее время он импотент на лечебном голодании.

— Там очень важный гость, — должно же быть хоть что-то, что отвлечет Габриэля от еды и девушек, и извращений.

— Я видел аватар древнего божества, с тех пор меня сложно удивить важными гостями.