Под знаменем марксизма (СИ)

Но, разумеется, главным событием в доме ежа для Дронова было не учение молодого человека философии, сколько заведение романа с одной из жен хозяина дома – Татьяной, обеспечивший побег нашему герою из рабства. Татьяна была довольно молодой женщиной возрастом в 32 года, притом сохранившей определенную красоту в понимании ее современным человеком запада, ибо у ежей о красоте были понятия совершенно иные, да и образ жизни к подобному не располагал. Все человеческие жены ежа двигались чрезвычайно мало, а питались весьма обильно, притом по двум очень важным причинам, первая из которых была в опасениях за возможность побега, а вторая в особенных культурных стандартах красоты в ежином мире. В городской порт действительно часто прибывали суда из человеческого мира, а потому отпускать в самостоятельные движения женщину из них было опасно, ведь она могла вместе с экспортной коноплей сбежать прочь из страны, как ни смотрели чиновники в порту за подобным. С другой стороны, могучим ежам совершенно не нравились тощие человеческие женщины, но предпочитали они огромных формами, ибо они напоминали им ежих, а потому человеческая женская натура не могла уберечься от раскармливания до весьма пухлых размеров. Все человеческие жены ежа только и сидели дома, постоянно обжираясь до тех пор, пока хозяину будет достаточно для любования, выглядя при этом, надо сказать, не слишком плохо. Бесконечно скучающая Татьяна, которая только и могла валяться на диване в своих покоях, предаваясь еде, была очень рада появлению в доме Дронова, который оказался идеальным для нее любовником. В отличие от ежа, который постоянно утомлял ее своими бесконечными выдумками, Егор оказался в этом вопросе намного понятнее, «человечнее» (ведь он был человеком), а потому и с ним она наконец смогла отдохнуть. Роман их продолжался довольно долгое время, за которое Егор очень хорошо смог привыкнуть к женскому вниманию, однако преследовал он при этом свои корыстные цели, состоящие в возможности побега, но об оных не заявлял до определенного момента. В апреле месяце, едва сошел снег, началась война между двумя враждующими государствами этого мира: Ежиное государство объявило войну небольшому человеческому государству, которое доселе ютилось у самых его границ, но теперь должно было умереть. Еще с января месяца отношения между странами портились и ухудшались, о чем постоянно трубили ежиные газеты, все более нагнетающие ненависть к небольшому поселению людей, которое не желало покоряться их власти, а потом поддерживали военные настроения. Наш уважаемый еж, имевший военный чин майора, ибо все чины в ежином обществе имели свой эквивалент везде, а чину майора в армии соответствовал чин доцента в вузе и вице-директора (а к оным относились и арт-директора) в коммерции, притом для получения любого из них требовалось сдать экзамен на знание естественных и гуманитарных наук, в том числе и военного дела. Уважаемый директор облачился в мундир и отправился на фронт войны, оставив дома жен, слуг и детей, а управление хозяйством он передал правительству города и провинции. Через довольно небольшой отрезок времени произошло новое достопамятное событие для всех обитателей ежиного дома, которое стало для некоторых очень грустным и тягостным, а для Дронова чрезвычайную радость доставило. Дело в том, что отец семейства, отправившийся на фронт, поужинав однажды в своем шатре, покинул его для облегчения тела, зайдя по тому делу довольно далеко в чащу, где его подкараулили партизаны-люди, коварно окружившие его и уничтожившие. В ту самую ночь, когда письмо от генерала армии было получено, вызвав закономерный плач ежиной половины дома, Татьяна вошла в скромную обитель Дронова, произнеся: «Вставай, пьянчуга, сегодня ты сможешь бежать!». Само собой, наш герой вскочил с места, немедленно проследовав за своей спасительницей через темные залы огромного дома, стараясь не стучать домашними туфлями о мраморные полы, оказавшись вскоре в личном кабинете ежа, где он в лунном свете увидал Татьяну, открывавшую огромный сейф, из которого она тут же достала целую кучу пачек бумажных денег, бойко сложив их в мешок. Татьяна вручила мешок ошеломленному Дронову со словами: «Это теперь твое. Следуй за мной». Далее она, действуя столь же скрытно, отвела его в подвал, где указала на железную дверь, за которой оказался длинный и очень узкий коридор, куда Татьяна велела зайти, что Егор и сделал. Едва наш герой зашел в тот мрачный коридор, тускло освещенный лишь небольшими керосинками, могучая дверь за ним захлопнулась, а после послышались отдаляющиеся шаги его спасительницы. Некоторое время Дроновым владел страх, поскольку он сперва решил, что его тут решили уморить особо изощренным методом, начав немедленно плакать. Прорыдав минут двадцать, Егор все же решил обследовать место, куда он был заперт, начав продвигаться по длинному коридору, который вывел его уже через пятнадцать минут к другой железной двери, которая была открыта. В свете луны перед нашим героем предстала довольно интересная картина: он находился на берегу озера, стоя совсем недалеко от причала, рядом с которым на волнах качалась привязанный катер, в кабине которого сидел человек. Мужик, а сидел там именно мужик, завопил: «Почему так долго? Заждался совсем! Садись скорее!». Дронов метнулся к катеру, заскочил в каюту, где и уснул, обхватив обеими руками мешок с деньгами, отойдя ото сна лишь через довольно большой промежуток времени, когда настало утро.