Под знаменем пророчества

— Да ничего особенного. Нолду предстоит небольшая война, и твое место на поле битвы...

***

У себя дома, в своем привычном мирке, люди с пугающим постоянством выливают друг на друга океаны грязи, щедро развешивают ярлыки, стараясь загнать друг друга в рамки надуманных правил и норм. Говорящие на одном языке, выросшие на сюжетах одних и тех же книг, они любят делить окружающих на своих и чужих, стараясь укрыться от страшных проблем в рядах единомышленников. Но стоит миру рухнуть, и, оказавшись на чужбине, тот же самый человек отбрасывает в сторону пустые условности и вспоминает о глубинном родстве с соплеменниками. Они свои, они не чужие, и этим все сказано!

С приездом семейства Луази в доме Лакристы многое переменилось. Гости привезли с собой тот веселый хаос, которого не хватало хозяйке, вечно пропадающей во дворце. Олисия и Талоя просто не могли жить тихо и спокойно, а потому вокруг них вечно крутилась карусель каких-то событий и происшествий. За несколько седмиц они успели исходить Равест вдоль и поперек, посетить самые модные салоны, лавки и рестораны... Молодые жены капитана Бернара не знали устали, и Настя порой даже удивлялась невозмутимости нолдского мага. Сам он предпочитал сидеть в кресле с книгой в руках, лениво потягивая ароматный дым через мундштук кальяна, но никогда не возражал, если Олеся или Наташа вдруг настойчиво требовали его участия в какой-то их очередной задумке. Настя часто ловила себя на мысли, что завидует этим простушкам, сделавшим когда-то такой правильный выбор.

Сама Лакриста Регнар не могла и думать о веселье. Король воспринял самоуправство любовницы с неожиданным раздражением и теперь мучил ее своим невниманием. Увидеть строптивую фаворитку рядом с Гелидом можно было лишь на редком приеме, и все чаще она отсиживалась в своем столичном доме. Оставалось радоваться, что у Его Величества пока не появилась новая пассия, и Настя еще могла надеяться на прощение.

Но как же тяжело ей давалось показное спокойствие! При дворе разлад между королем и «нолдской выскочкой» вызвал шквал сплетен и пересудов, недруги открыто радовались, а друзья и союзники всячески уклонялись от встреч. В общем-то обычное дело, но... для Лакристы происходящее казалось невыносимым. Стремительный взлет вдруг обернулся не менее стремительным падением, и что делать дальше, она не знала. Вот и приходилось лишь слепо верить в свою счастливую звезду да ждать милости от разгневанного Ранса.

Общение с соплеменницами оказалось тем лекарством, которое хоть на время унимало душевную боль госпожи Регнар. Впрочем, и темы для бесед эти болтушки порой выбирали неожиданно серьезные и волнующие.

— Наш Бернар как стал капитаном... — Наташа, взявшая здесь имя Талоя, говорила быстро, азартно поблескивая глазами и часто поправляя волосы. Раньше, как помнила Настя, она была рыжей, но теперь щеголяла густой гривой длинных волос цвета воронова крыла.

— Ну вместо этого, Айрунга! Ох уж и высокомерный был тип... Помнишь его? — тут же, не давая подруге договорить, встревала Олеся-Олисия.

Лакриста не уставала удивляться, как они вместе уживаются, если даже простой разговор превращается в напряженное соперничество. Или же в этом дуэте подруг-жен одна из женщин играла роль старшей?

— Да тихо ты! — зашипела Талоя на вторую жену. — Не перебивай меня!

— Ой, какая королева выискалась! — передразнила ее Олеся, но все-таки замолчала.

— Вот как стал он капитаном, то мы его и не видели почти. Он все в море пропадал и пиратов искал... — как ни в чем не бывало продолжила Наташа.

— Скучали? — вставила слово Настя.

— Конечно, да и ругались много! Мы хоть и привыкли вдвоем, но как-то необычно это замужество, и вообще... — неопределенно махнула рукой женщина, а Олисия тут же кивнула, соглашаясь. — В общем, за какие-то заслуги его наградили... Ну там, за удачный бой или за долгий поход... Точно не помню, но какая-то такая ерунда!

— Да неважно, продолжай, — не желая выслушивать порцию жалоб на память, поторопила Лакриста.

— Вот и наградили его оплаченным отдыхом на Золотых песках. Представляешь?! Там же вся знать отдыхает. Высшие маги, аристократы и чиновники старших рангов — цвет общества! — смешно закатывая глаза, с придыханием сообщила Талоя, чем вызвала у Насти приступ глухого раздражения. Уж она-то знает этот цвет общества. Пауки в банке да змеи подколодные!

Олисия, обиженная резкой отповедью подруги, здесь не выдержала:

— Нас в простом бунгало поселили. Без каких-то там изысков! — Женщина лениво покрутила ладошкой. — Да и не видели мы там почти никого.

— Да, почти! — мрачно произнесла Наташа, а у Олеси в глазах блеснули слезинки. Такая реакция подруг живо заинтересовала хозяйку дома.

— Что такое?! Ну же, девчонки, не томите!

— Да что там, сначала все хорошо было. Мы отдыхали, развлекались, а потом... потом начался кошмар. — Талоя говорила тихо, с внушающей уважение серьезностью. Лакриста понимала, что женщина сама начала этот разговор, но в то же время ясно видела, насколько тяжело ей даются слова.