Под знаменем Сокола (СИ)

На лице княжича недоумение сменилось досадой, на смену которой пришел безотчетный ужас. И точно раненая волчица возле щитов билась Войнега. Готовая за свою несбыточную грезу забыть всех богов, злая поляница попыталась бросить в русса нож, да Инвар вовремя углядел.

— Моя невеста поклялась мне в верности, еще не ведая, встану ли я когда-нибудь с одра болезни, — проговорил Хельги, не останавливая движение руки, — твоя же нареченная бежит от тебя, точно от чумного, безродного предпочитая. Кто знает, может, если отнять у тебя твою смазливую рожу, и другие ее поймут?

Он сделал последнее, почти неуловимое движение, и Ратьша заревел от боли: его собственный клинок, направляемый неумолимым руссом, распорол ему щеку от подбородка до глаза. Ратьша попытался то ли освободить оружие для нового замаха, то ли отскочить назад, но было уже поздно. Как будто даже без вмешательства русса, меч княжича, описав красивый полукруг, вонзился глубоко в землю. Хельги с силой наступил на него, ломая клинок, а потом одним точным ударом опрокинул Ратьшу наземь, приставив Дар Пламени к его горлу.

— Ну что, Мстиславич, расскажи, в чем еще виновен мой побратим?

Оглушенный, Ратьша промычал что-то невнятное, даже не пытаясь подняться.

— Учинить бы над тобой то, что ты нам с Нежданом собирался уготовить, — горько усмехнулся Лютобор. — Да уж ладно. Теперь пусть судьбу твою решает народ земли вятичей да князь Ждамир.

— Да что там решать! — подал голос кто-то из рядовичей. — Казнить лиходея! Голову с плеч, и вся недолга!

— Правильно! — зашумели рядом.

Князь Ждамир стоял на теремном крыльце, более жалкий, чем когда бы то ни было. Ведал ли он о кромешных замыслах Мстиславича, Велес знает, но признавать свою неправоту, да еще в присутствии рядовичей и руссов, ох как не хотел. Но делать нечего. Деревянной рукой он подал своим людям знак, и они осторожно, точно тяжелобольного, поставили Ратьшу на ноги и повели к теремному крыльцу.

— Ну что, Мстиславич, — оскалился Дражко, усмарь.

Его лет пять назад своенравный княжич поблагодарил за нарядные сапожки, перебив плетью нос.

— Побудь теперь и ты в нашей шкуре. Боюсь только, Сулейман, собачий сын, не осмелится тебя выдрать, как ты драл нас.

Ратьша не удостоил его ответом. Только, проходя мимо, сплюнул ему под ноги. Неждан подумал, что Дражко слишком прав. В жизни Ждамир не отдаст родича на ту муку, которую Незнамову сыну готовил.

И точно. Посовещавшись для вида со своими боярами и старшими Мстиславичами, светлейший князь объявил, что осуждает похитителя на изгнание из стольного града в родной Дедославль и что покинуть Корьдно Ратьше следует не позднее завтрашнего утра. По толпе пронесся ропот возмущения, Неждан же только пожал плечами: иного он не ждал.

— Ну и забавная же тут у вас, в земле вятичей, Правда! — усмехнулся князь Святослав, — для незнамовых детей одна, для княжеских — совсем иная.

— Хазарскую напоминает! — заметил один из его воевод.

— Пожалуй, ты мог бы и не оставлять ему жизнь! — укоризненно покачал головой дядька Нежиловец, вместе с руссами и Нежданом приближаясь к Хельги.

— Слишком много чести! — презрительно усмехнулся тот. — Погибнуть в поединке от рук прославленного бойца. Он ее не заслуживает!

— К тому же, нашим воям еще идти через землю его отца, — добавил Торгейр. — Зачем старика расстраивать понапрасну.

Ратьше, впрочем, и этот приговор показался слишком суровым. Похоже, он рассчитывал отделаться одним выкупом. Бледный от ярости, с залитым кровью лицом и слипшимися, растрепанными патлами, местами схваченными морозом, он мало походил на того красавца, о котором грезила добрая половина корьдненских девок. Впрочем, его надменный, строптивый норов остался при нем.

— Вот еще! — гневно накинулся он на брата Будимира, когда тот попытался увести его в покои. — Негоже правнукам великого прародителя Вятока делить хлеб и кров с сыном Незнамовым! Еще холопьего духа не хватало от него набраться!

— А как же наш родич Ждамир и Всеслава, княжна? — не понял другой его брат Желислав.

— Княжна-то? — младший братец бешено сверкнул синим глазом. — Да куда она денется? Невесту кагана безродному лапать особо не позволят, а станет моей, я из нее всю эту дурь быстренько повыбью!

Неждан непроизвольно рванулся вперед вразумить наглеца еще раз. Всеславушка удержала:

— Велес с ним! Пусть пестует свою досаду да шипит, точно змея без жала. Главное, что тебе не надо больше скрываться по лесам. Коли одолеете хазар, я и брата слушать не стану. В конце концов, батюшка меня Ратьше так и не обещал!

Неждан за такие речи поцеловал ее прямо в уста, и ее ответный поцелуй заставил его забыть про все Ратьшины злые речи. Впрочем, безнаказанным княжич не остался. Он едва дошел до границы поля, как путь ему преградила сплошная сермяжная стена. Рядовичи стояли плечо к плечу и расступаться не собирались.

— Ну, вы! Мужичье смердящее! — замахнулся он на ближайших, — Мало я вас батажой охаживал? Еще хотите?