Под знаменем Воробья

* * *

На следующий день (точнее сказать, на следующий вечер — когда вся «братия» собралась опять в большом зале «Солдата»), к Ингви пристал Шортиль. Маленький чародей не хотел терять близких отношений с «Воробьем», который вдруг стал знаменит. Поэтому он, как и обещал в прошлый вечер, повлек демона в угол чародеев — представить новичка этому обществу.

Поскольку вечер едва только начинался и знаменитые соревнования еще не открывались — в углу собрались пока одни лишь колдуны.

— Приветствую всех, — обратился к ним Шортиль, — позвольте ввести в наш дружеский круг вот этого весьма талантливого чародея. Он называет себя Воробьем…

Ингви с любопытством оглядел собравшуюся в углу компанию. Личности здесь сошлись весьма колоритные. У себя в Альде демон уже подметил, что обладание магическими способностями как правило сопряжено с каким-либо физическим уродством — наемники не были исключением. Более того, некоторые из них сознательно подчеркивали недостатки своей внешности. Они заботились о собственной популярности, добиваясь ее любыми средствами… Среди наемников-магов Ингви с удивлением обнаружил даже одну женщину. Она старательно прятала свою внешность под многочисленными покрывалами и тяжелыми накидками — так что о ее наружности сказать что-либо было сложно. Скорее всего, красотой она не блистала. Зато мужчины выставляли свое уродство напоказ.

У этого тесного кружка имелся своего рода предводитель, или председатель — очень старый на вид здоровенный мужчина, которого величали Ролох Белый. Его отличала длинная седая борода, гордо выпущенная поверх причудливых нарядов мага и спускавшаяся ниже пояса — борода, достойная какого-нибудь гнома. Среди прочих Ролох выделялся — помимо габаритов и холеной бороды — еще и властной, уверенной осанкой. Ингви уже знал, что старый маг считается здесь непревзойденным чародеем и служит в одном из знаменитейших отрядов. Когда Шортиль представил новичка компании, все колдуны уставились на Ролоха, ожидая от него какого-то вердикта. Тот откашлялся и проговорил густым басом:

— Мы все уже наслышаны о подвигах знаменитого Воробья. Тем более приятно, что такой многообещающий новичок принадлежит к нашей братии. Что ж, мастер, присоединяйся к нам, будем рады. А ежели пожелаешь — прими участие в наших состязаниях…

— Благодарю, мастер… Благодарю всех, — отозвался Ингви, — сначала я с вашего позволения понаблюдаю.

— Это как угодно, — согласился Ролох, — а позволь тебя спросить, правда ли, что ты предпочитаешь меч всем магическим воздействиям?

— Ну, — замялся Ингви, — не то, чтобы я именно предпочитал меч… Просто я снабдил мое оружие таким набором заклинаний, что его уже просто «мечом» и назвать-то, пожалуй, нельзя.

— Что ж, это я понимаю, — кивнул старик, — а ведь такое славное оружие должно иметь имя. Как ты кличешь свой клинок?

— Я назвал его «Дымок».

— Позволено ли будет нам взглянуть? — не отставал Ролох.

— Пожалуйста, — спокойно ответил Ингви и медленно извлек лезвие из ножен.

Сегодня меч не блистал багровым янтарем на черной стали — все лезвие было окутано плотной пеленой магического тумана. Ингви заранее планировал, что ему придется демонстрировать свое оружие в зале «Солдата» и принял меры предосторожности, чтобы этот в высшей степени знаменитый меч не смогли опознать. Сам же он по-прежнему скрывал глаза в густой тени под капюшоном. Старик ухмыльнулся и что-то пробормотал — очевидно, «авенорэт» против маскирующих чар. Не подействовало. Седые брови старого мага едва заметно приподнялись.

— Хе! — Сказал Ролох, затем еще раз. — Хе! А ты, мастер Воробей, малый не промах. Ну что ж, погляди, какие скромные развлечения мы здесь себе находим. Сдается мне, что ты вскоре станешь знатным игроком.

Ингви кивнул и, присев в сторонке, украдкой огляделся. Его друзья спокойно пристроились за своим столом. Внешне все было нормально, но Ингви скорее чувствовал, чем видел некую напряженность в их позах, во взглядах и жестах. Филька не сводил глаз с сержантского угла, где Коршун, расположившийся на «персональном» сержантском месте, также пристально глядел на князя, не отрываясь. К нему время от времени подходили какие-то зловещего вида личности, раскланивались, обменивались фразами, Орвоеллен им отвечал, но глаза эльфа в черном бархате были прикованы к Фильке. Если бы взгляды эльфов могли убивать — оба несомненно были бы уже мертвы…

Тут к Ингви опять подкатился Шортиль, принялся что-то объяснять о магических поединках, на которые здесь будут делаться ставки, рассказывать о присутствующих колдунах некие занятные подробности. Маленький чародей не желал оказаться забытым…

* * *