Под знамением Бога Грозы. Книга первая. Восставшая из пепла

Суппилулиума ощутил прилив нежности к своей старой маме. Он, незаметно для окружающих, смахнул навернувшуюся слезу. Но его сердце забилось чаще, взор загорелся, а щеки порозовели, когда в зал грациозно вошла красавица Фыракдыне. Стройная, как виноградная лоза, тянущаяся к солнцу, с длинными ногами и высокой грудью. Она словно проплыла под восхищенными взглядами придворных и легко опустилась на стульчик подле трона лабарны. Супруге правителя едва исполнилось шестнадцать, но девушка уже чувствовала себя будущей таваннанной великой Хатти.

Ее лицо смуглое, узкое, с правильными чертами пленяло холодной красотой. Высокий гладкий лоб украшал золотой обруч с крупным звездным сапфиром. Черные тонкие брови плавными дугами изогнулись над большими темными глазами. Глаза загадочно сверкали в обрамлении густых пушистых ресниц. Прямой нос не портила небольшая горбинка. Пухленькие алые губы горделиво поджаты. Девушка кинула надменный величественный взгляд в сторону панкуса. В глазах промелькнула скука. Она принялась разглядывать чудесный браслет у себя на тонкой руке. Сзади подошла служанка и быстрыми ловкими движениями поправила густые черные волосы Фыракдыне, расправила складки на красивой голубой хасгале.

Вельможи замерли в ожидании слов лабарны. Сотня пар глаз предано глядела в рот правителю. Властитель выдержал длинную паузу, после дребезжащим противным голосом изрек:

– Я собрал вас здесь, мои преданные слуги, чтобы порадоваться вместе с вами. Благодаря нашим всемилостивым и могущественным Богам, враги покинули наши земли. Мир и благодать вновь поселились в Великой Хатти. Поля с нетерпением ожидают пахарей, сочные луга ждут, когда пастухи выгонят скот; ремесленники отложили оружие и взялись за инструменты; торговцы вновь ведут караваны от города к городу, не опасаясь быть ограбленными.

Но сколько на это затрачено трудов! Сколько дней и ночей я неустанно молился и падал в изнеможении перед истаннаной. Боги меня услышали. Я возрадовался и отблагодарил наших Небесных Покровителей щедрыми жертвоприношениями.

Приближается праздник Нунтарияска. Я уже собрался объехать всю мою многострадальную землю, услышать жалобы от простого люда, узнать, в чем нуждаются телепурии и простые плугари, помочь им, если это в моих силах. И вдруг до моих ушей доходят ужасные вести: мои города опять грабят. Опять отнимают у сирот последнее. Людей гонят на бессмысленные работы. Кто же этот изверг? Кто посмел обижать мой народ? Я бы удивлен и очень огорчен, когда узнал, что этот грабитель – мой брат Суппилулиума.

В зале зашумели. Было непонятно: то ли панкус осуждает Суппилулиуму, то ли оправдывает. Сам Суппилулиума стоял спокойно. Казалось, гневная речь правителя его нисколько не тронула. Ни тени страха на лице.

– Его посланники, – возмущенно продолжал лабарна, – не признают моей воли. Один из телепуриев отказал сборщикам податей. Тогда пришло войско и напало на город. Я до сих пор не знаю: жив мой наместник или нет. Но это еще не все! На месте погибшей Хаттусы возводятся мощные стены. Людей заставляют работать день и ночь, без отдыха. В город не пропускают ни одного честного хетта. Там собирается сильное войско. Против кого оно направит свои копья? Разве мало моей отважной победоносной армии? Ясно одно: пользуясь всеобщей бедой, мой брат Суппилулиума хочет нарушить священный закон Телепину и свергнуть меня с престола. Мне о его коварных планах доложили верные люди.

Несмелый ропот возмущения прокатился по залу. Вперед вышел жезлоносец Хухулилла и поклонился, прося слова.

– Говори, – позволил лабарна.

– О, Солнце наше! Твоими устами говорит сама мудрость. Но позволь заметить, что войско, которое стоит в Хаттусе, разгромило каскийцев и прогнало Маддуваттиса.

Лицо лабарны передернулось от злости. Как этот выскочка посмел оправдывать Суппилулиуму!

– В том, что Арцава и Каски отступили, надо признать волю Богов. Не хочешь ли ты заслуги наших Небесных Покровителей приписать кучке плохо вооруженных оборванцев? – крикнул Арнуванда.

– Но, величайший, – выступил другой вельможа, – разве плохо, что возрождается священный город – город божественного Лабарны, сердце Хатти?

Еще один! – вновь передернуло Арнуванду.

– За стенами Хаттусы стоит войска, которое мне не подчиняется. Я так же узнал, что там содержится в темнице мой чашник Иссихасса. Его пытают.

– Арнуванда, – спросила таваннанна надтреснутым старческим голосом, – с чего ты решил, что твой брат хочет тебя свергнуть? Суппилулиума всегда почитал Богов и уважал законы. Да и чего тебе бояться войска Хаттусы, если в Цапланде собралась огромная армия. Одни воины Вурусему чего стоят.

Все разом загалдели. Одни признавали справедливость слов таваннанны, другие, их голоса звучали громче, поддерживали лабарну.

Гвалт перекрыл сильный голос Суппилулиумы:

– Взываю к мудрому панкусу и к солнцеликому лабарне! Дайте мне слово!

Все затихли. «Пусть говорит», – раздались несмелые реплики. Полные гнева глаза Суппилулиумы встретились с глазками Арнуванды. Тот заерзал на троне, словно его кусали блохи. Правитель пискляво вскрикнул: