Под знамением Бога Грозы. Книга первая. Восставшая из пепла

– В твоих словах есть здравый смысл, – согласился Суппилулиума. – Но обход может занять много времени. Тушратта, между тем, вот-вот готов вступить в Киццуватну. Если он дойдет до Туванувы, его армия пополнится войском Арцавы. – Суппилулиума нахмурился. – Ничего не остается, как только идти быку на рога.

– Но где взять золота на содержание армии? – несмело напомнил ему Цула.

Все опустили глаза. Наступила тишина, как перед грозой. Вдруг, словно спасительный лучик солнца, гордо и самодовольно прозвучал голос Иссихассы:

– Я знаю, где взять золото! – Он вынул из ушей золотые кольца, с пальцев снял перстни с камнями и сложил к ногам повелителя. – На это можно купить триста мин ячменя или заказать у оружейника двадцать наконечников для копей. Каждый вельможа должен последовать моему примеру.

– Ты, воистину, великий муж Хатти! – воскликнул Суппилулиума.

– Самый великий муж Хатти – это ты, Солнце наше. Я лишь червь у твоих ног, – скромно ответил просиявший вельможа.

– Но нашим сановникам не так-то просто будет расстаться с безделушками. Отобрать у них золото силой я не посмею, – задумался Суппилулиума.

– О чем ты говоришь, великий! – совсем разошелся Иссихасса, размахивая пухлыми кулаками. – О каких украшениях может идти речь, когда страна на краю гибели. Если они сейчас не отдадут свои перстни и браслеты, то завтра будут ходить голыми. Сикель золота не стоит и песчинки святой земли Хатти. А кто будет противиться – тех изгнать из Хаттусы навсегда!

– Согласен. Тебе я и поручу собрать золото с сановников. Сам я, как не тяжело мне этим заниматься, раздобуду серебра в храмах. Брать у Богов – кощунство. Но иного выхода нет. Пожалуй, и таваннанна кое-что отдаст из своих бесчисленных украшений.

Иссихасса склонил голову в знак признательности, за оказанное ему доверие. На самом деле он постарался спрятать лицо, чтобы никто не заметил, как жадно сверкнули его маленькие глазки.

Дальше обсуждали: как лучше составить армию, сколько понадобится колесниц и повозок, сколько нужно будет времени для подготовки войска к походу; чем вооружать пополнение. Покончив с делами, Суппилулиума всех отпустил.

Вошел мешедь и сообщил, что великая, звездоподобная таваннанна ожидает лабарну к обеду на своей половине халентувы. Фыракдыне сама встретила супруга и повела к столу. Прекрасной таваннанне уже исполнилось двадцать шесть. Она принесла властителю трех сыновней. Но красота ее нисколько не померкла.

Длинная хасгала небесного цвета облегала высокую грудь. Тонкую талию стягивал широкий пурпурный кушак. Замысловатую прическу из сплетенных черных локонов покрывала полупрозрачная накидка, спадавшая по плечам до пояса. Изящный золотой обруч охватывал высокий гладкий лоб. Брови гордо изогнулись тонкими дугами. Нежные руки казались еще тоньше в массивных золотых браслетах. Из-под подола хасгалы выглядывали маленькие узенькие туфельки, расшитые серебром. Пьянящий аромат исходил от Фыракдыне.

– Мир тебе, – приветствовал повелитель сиятельную супругу. – Ты все такая же прекрасная и неотразимая, словно утренний цветок, умытый небесной росой. Лишь только маленькая морщинка появилась возле глаз.

– Хранят тебя Боги, – ответила таваннанна, мелодичным твердым голосом, привыкшим повелевать. Она сделала вид, что расстроилась. – Мог бы и не говорить о морщинке. Теперь весь день будет плохое настроение.

Мешеди придвинули стульчики, и лабарна с таваннанной сели за накрытый стол.

– Твои повара чудно готовят. А виночерпии настоящие знатоки своего дела, – оценил правитель сервировку. – Но только ради обеда ты пригласила меня?

– Не часто голубь стал навещать голубку, – упрекнула супруга таваннанна. – Как-нибудь захочешь меня увидеть, придешь, а вместо прекрасной Фыракдыне найдешь сгорбленную старуху с высохшим лицом и редкими седыми космами.

– Я и такую буду тебя любить. Ты мне милее всех моих молодых жен, – искренне заверил ее лабарна. – Прости, но государственные дела отнимают почти все время.

– Отдохни сегодня от забот. Пообедай со мной. Останься до вечера. Я прикажу позвать сыновей. Ты совсем их не видишь. Арнуванда стал совсем взрослым и рассудительным. Мурсили – настоящий воин, как и предок, в честь которого его нарекли; ему лишь бы подраться да поохотиться. Недавно Цула его учил править колесницей. Телепину прилежный ученик, почитает Богов, постоянно твердит молитвы; он готовится стать кантикини. Жрецы-наставники хвалят его. Пиясили еще маленький, но очень любит музыку и танцы. А старший, Алувамна уже состоит писцом при храме. У него появился настоящий друг – горский юноша, младший брат Хемиши. Они вместе постигают науку письменности и языков. Недавно он мне показывал глиняные таблички, которые сам расписал на хеттском, на лувийском и на аккадском. Он научился хорошо говорить по-хурритски, знает шумерский.

– Я очень горд за сыновей. Сожалею, что заботы о Хатти не дают мне чаще с ними встречаться. Время нынче неспокойное. Но не за тем ты звала меня. Я вижу по глазам.