Под знамением Бога Грозы. Книга вторая. Месть Богов

Судхабия не выдержал, грубо схватил Барбишу, тряхнул его хорошенько в воздухе и поставил перед собой. Накидка соскользнула с головы обманщика, и повар увидел перекошенное от страха лицо мальчишки. От неожиданности он попятился и с грохотом сел на пол. Рот его скривился, накладная борода съехала в сторону, а рука пыталась вытащить из-за пояса, зацепившуюся за что-то, кожаную варасаму.

Барбиша понял, что ему несдобровать и решил спасаться бегством. Он, недолго думая, схватил кувшин, с которым собирался выходить, и со всего размаху огрел им повара по голове. Черепки разлетелись в разные стороны, а толстый вельможа оказался весь облит маслом. Мальчишка ловко перепрыгнул через тушу повара и устремился к выходу. Судхабия взвыл, словно разъяренный бык. Его глаза налились кровью. С плетью в руках, он ринулся за Барбишей. Тот с перепуга забыл, в какой стороне выход, и влетел в круглый зал с фонтанчиком посредине, в котором отдыхали жены лабарны и дочери дворца. При виде мальчишки в женском наряде, который задрал подол хасгалы и, сверкая голыми коленками, бежал вприпрыжку, а за ним гналась огромная туша, лоснящаяся от масла, женщины подняли отчаянный визг. Таваннанна инстинктивно выхватила кинжал. Но когда пригляделась и поняла, в чем тут дело, неудержимо расхохоталась.

Судхабия, увлеченный погоней, споткнулся и упал прямо в корзины с крашеной шерстью. Когда он вновь поднялся, то напоминал собой огромного разукрашенного барана. Таваннанна, неспособная больше сдерживать себя, давилась от смеха.

Барбиша, найдя единственный путь к спасению, распахнул узорную решетку окна и спрыгнул вниз. Судхабия не успел схватить мальчишку и, свесившись в окно наполовину, ругался последними словами, пока мешеди таваннанны не выволокли его за ноги из зала.

Барбиша приземлился удачно: прямо на спину садовника, который ковырялся возле цветущего куста. Садовник полетел лицом прямо в кучу свежего навоза, которым, он же, хотел удобрять кусты. Дальше Барбиша пустился без оглядки по цветникам. Но вдруг его оторвали от земли крепкие руки.

– Ты чего натворила, что так прытко удираешь? – услышал он над собой грубый голос и, подняв глаза, увидел надменное лицо старшего надсмотрщика за снедью. – Что? – удивился тот, – Барбиша! Что это ты в женской хасгале? Постой, постой. – Глаза надсмотрщика округлились. – Это же хасгала Асмуникал. – Барбиша мысленно прощался с жизнью. – А с кем это, интересно, ускакал твой брат?

Дальше надсмотрщик над снедью помнит только звон в ушах, щебетание птичек и радужные круги перед глазами. Мощный удар в ухо откинул его на пять гиппесар в сторону. Мальчишку сгреб в охапку Цула и поспешил скрыться за угол.

***

Суппилулиума принимал телепуриев в трапезном зале. Наместники сидели за длинным накрытым столом. Во главе стола восседал сам лабарна. Попивали вино, вели обстоятельный разговор о том, что на следующий год привозить в столицу; сколько плугарей посеют пшеницу и ячмень; сколько руды можно будет добыть; какое количество скота требуется для армии и для храмов; о многих других важных делах. Вошел мешедь. Доложил, что повар Судхабия просит разрешения упасть к ногам повелителя.

– Что-нибудь случилось? – удивился властитель, ведь повар может входить к лабарне без доклада.

– Его невозможно понять, – ответил мешедь. – Он рыдает, рвет на себе одежду. Облит маслом, весь в шерсти.

Услышав столь странное описание, Суппилулиума разрешил впустить повара. Тот на четвереньках приполз к ногам лабарны. Вид его был ужасен: грязный, липкий, всюду клочьями крашеной шерсти. Он невнятно бормотал, ревел, что-то пытался объяснить, затем стал бить лбом об пол, да так сильно, что лабарна побоялся за его здоровье. Ему дали выпить крепкого вина и усадили на скамью. Судхабия немного успокоился. Вытер тыльной стороной ладони слезы, размазывая грязь по лицу, и запричитал плачущим голосом:

– Ой, горе! Ой, позор! Ой, украли!

– Объясни толком: что случилось! – Суппилулиума начал беспокоиться. – Что-нибудь украли у тебя с кухни? Может из казны или из храма?

– Украли, украли, – причитал Судхабия и опять облился слезами. – Дочь мою украли. Мою маленькую Асмуникал. Опозорили на весь город, на всю Хатти, на всю вселенную.

– Твою дочь! – успокоился Суппилулиума. – Так бы сразу и сказал. Кто украл? Разбойники? Требуют выкуп? Так я пошлю мешедей по их следу.

– Нет, не разбойники. Жених украл! – плакал Судхабия. – Да не жених, а оборванец. Вон, его сын. – Он указал на Хемишу. – Совсем распустились эти горцы.

– Но ты, жирный баран, мешок с дерьмом в золоченой одежде. Я же могу подрезать твой поганый язык, – прошипел Хемиша и сделал угрожающее движение вперед.

Судхабия отпрянул назад и перевернулся вместе со скамьей. Он весь затрясся и, в надежде на спасение, подполз к ногам правителя.