Под звёздным небом (СИ)

У Люмин распахнулись глаза, Паймон действительно связалась с Венти и вернулась в Мондштадт? Или это бард был здесь? Конечно, эта ситуация немного запутана, но сам факт всё же остаётся. Она протяжно вздохнула и облокотилась на дерево, расслабляясь, глядя на небо.

— Ла-а-адно, я прощу тебя только в том случае, что ты помог мне узнать откуда эта бутыль вина, не более, — сказала совсем тихо.

— Я очень рад… — Кадзуха совсем малость отпил и слабо улыбнулся, смотря на путешественницу, кажется, ему стало легко на душе, словно тяжёлый груз с плеч, наконец, покинул его.

Наступила тишина, только громкие сверчки издавали красивые звуки ночи, Люмин в глубине души была рада, что он вернулся, хотя обида малым следом всё равно душила изнутри, она не стала расспрашивать его, что случилось на самом деле, и почему юноша так резко начал запинаться, когда нелепо сказал, что боится привязанности, неужели, он думал, что путешественницу так легко обмануть? Здесь точно скрывался тонкий смысл. Но с этим она не станет разбираться, пусть звёзды сами всё расскажут.

Точно ли ему стало легко от того, что она смогла его простить? Это произошло так… случайно. Ситуация с Фишль пока преследовала тяжким воспоминанием, и он чувствовал печаль.

Неужели, это всё было зря?

Ведь теперь он будет тонуть в своих чувствах к путешественнице, без шанса на какое-либо продолжение.

А кто говорил, что шанса может не быть?

— Ты уже достаточно много выпила, хех, почти целую бутылку в одиночку, может, стоит остановиться? Иначе утром тебе будет очень тяжко… — он видел, как Люмин продолжала пить.

— Я вроде, — она нелепо икнула, — не спрашивала твоего мнения.

Она всё также строга…

Девушка раздумывала, и посмотрела на него. Ей, казалось, словно они поменялись местами, раньше она боялась сказать лишнего, испытывала много неловкости, когда он был смелым во всех словах. А сейчас, она могла сказать что угодно, и не будет об этом жалеть, тем временем как юноша ощущал страх и боялся в миг потерять эту встречу.

Это было так странно.

И ей это не нравилось.

Хотелось вернуть всё обратно, где вокруг них царило спокойствие и тепло, нежели общение на иголках, которое сейчас окружало их. Хотя скорее, именно с его стороны.

— Я не хотела, извини, — она осознала свою грубость.

— А-ах, ничего страшного, тебе не нужно извиняться, я это заслужил.

— Опять ты за своё… не будь так строг к себе, просто… — на миг она задумалась, — сегодня не мой день, — очевидная ложь.

В груди он почувствовал незримое и горячее тепло, словно что-то до боли обжигало. Ему это нравилось…

Её голосок заставлял влюбляться сильнее, он был слишком красивым и мягким, иногда хотелось закрыть ей рот, потому что это одна из причин сильных чувств, которые и не думали останавливаться расти дальше и причинять ему боль.

— Но я же… — Кадзуха посмотрел на девушку, которая пила последние глотки сладкого вина. — Т-ты уже выпила всё? — протяжно промолвил он, слегка улыбаясь, — Довольно быстро…

— Ну да, — вытирая рот, она икнула, убирая бутылку назад, — почему бы и нет, — и облокотилась на дерево, где её окутывали звёзды.

Юноша тоже взглянул на небо.

— Звёзды по-своему прекрасны, они могут подарить как осознание мира, так и углублённые мечтания…

— И незабываемые моменты, правда, этого сложно достичь в одиночку, — она повернула голову и посмотрела на него.

Девушка вспомнила каждую минуту, как они вдвоём сидели или лежали на прохладной траве, разговоры не казались такими тяжёлыми, а чувства становились крепче. Когда они легонько, до жути неловко держались за руки, хотя, таковым и назвать было сложно, но в тот момент Люмин провалилась словно в сон, где сбывались маленькие мечты.

Если её прощение вернёт их в милые встречи, она не будет об этом жалеть.

— Я даже хочу поблагодарить тебя, потому что ты помог мне обрести воспоминания, связанные со звёздами…

У него приоткрылся рот, а зрачки расширились, упорно смотря на путешественницу, которая смотрела на него. Их взгляды столкнулись, и тогда они не знали, что делать дальше.

— Пожалуйста, не благодари меня… я сделал тебе больно, всё, что я могу сделать, так это продолжить дарить воспоминания под звёздным небом… — в алых глазах горела печаль, словно спичка.

— Мне больше ничего и не надо, — совсем тихо шепнула она.

Может быть, девушка ждала этим вечером именно того, чтобы он пришёл, и они наконец поговорили. Злость испарилась без следа, ведь за следом его извинений была и осознанность своих поступков, он знал, за что извиняться. Это самое главное. Теперь ей стало спокойно. Да, может она и любила его также сильно, как и ярких огоньков на ночном небе, но с этих пор станет дорожить хотя бы таким совместным времяпрепровождением.

Без намёков, без первых шагов.

Глаза начали закрываться, Люмин не помнила, когда в последний раз так сильно хотела спать, но голову отворачивать не стала, лишь медленно закрывала золотые глаза, в которых видела Кадзуху, он словно таял, испарялся, будто здесь его вовсе не было.

Иллюзия. Обман.