Под звуки сагатов (СИ)

Путешествие по воде немного сбило нас с ровного пути, вынудив сделать крюк. К вечеру мы выбрались на вполне чистый и привычный глазу луг. Чуть дальше виднелся темный хвойный лес. Устроившись в окружении невысоких густых кустов с колючими стеблями, мы развели небольшой костерок, чтоб согреться и заварить травы.

Порывшись в сумках, ажгжар вынул из небольшого кожаного футляра зеркальце, установив его на небольшом камне чуть в стороне от светового пятна, создаваемого костром. Заинтересовавшись, прищурила глаза, но не смогла разглядеть никакого излучения.

— Это что?

— Путеводитель, — желтоглазый присел рядом, перетягивая на себя край плаща, — вторая часть у Вартаса. Если он достанет парное зеркало, оно вспыхнет, если окажется на прямой траектории пары. На больших расстояниях не самая практически удобная вещь, но иногда бывает просто незаменима.

Объясняя, желтоглазый продолжал тянуть плащ, от чего я слегка покосилась, упрямо удерживая теплую ткань. Между прочим, мне тоже холодно, а если дал, так нечего теперь отбирать. Кирчу прищурился, хищно скалясь, и резко дернул. От рывка я скатилась на землю, едва не угодив в костер. В последнюю секунду меня обхватила крепкая рука, не давая угодить носом в пламя. Не успев испугаться, я слегка рассвирепела и уже собиралась поддать кое-кому локтем за такую мальчишечью шутку, но рука плавно двинулась, затягивая петлю вокруг талии.

— Попалась, ведьма, — от горячего дыхания по затылку пробежали мурашки. Сердце на мгновение притормозило, и возобновило бег с удвоенной силой.

— Пусти.

— Нет, — теплое дыхание, едва касаясь, прошлось вдоль шеи до самого ворота рубашки, — это последний вечер, когда мы можем побыть вместе. Если я смогу выстроить переход, завтра мы прибудем в Джабур, в крепость моего герцога.

Желтоглазый передвинулся, переставая меня блокировать, но не отпустил, а потянул за собой. Я оказалась сидящей в объятиях ажгжара, в кольце его рук. Будучи укрытой и плащом и согретой близостью мужчины, я совсем согрелась, но в теле было острое напряжение. Пусть мы почти два дня путешествовали только вдвоем, сейчас близость была куда более волнительной. В окаменелом теле мужчины ощущалось какое-то ожидание. Стараясь не спровоцировать этого хищника, я сидела смирно, не сводя глаз с пламени костра.

— Я знаю, что это не честно, — глухо произнес он мне в макушку, вдыхая запах тины, которым напитались мои волосы. Осторожно взяв в руки одну вишневую прядь, от чего я всем телом вздрогнула, Кирчу провел пальцами по волосам. Я прислушалась к себе, с невероятным удивлением поняла, что не почувствовала слабости. Обернувшись, с подозрительным прищуром глянула на ажгжара. Мужчина чуть печально улыбнулся. — Сказал же, что понял принцип.

— Что не честно? — совершенно по-женски игнорируя опасную ремарку, спросила о другом.

— Как же тебе ответить, — задумчиво глянув на звезды, пробормотал ажгжар едва слышно, чуть отстраняясь, чтоб я могла повернуться и смотреть ему в лицо. — В любом случае кто-то из нас будет не доволен. Хотя, может все не так и плохо…

Стремительно нагнувшись, не давая отстраниться, желтоглазый прижался горячими сухими губами к моим, заставив замереть. Я не могла вздохнуть, пошевелиться, отвести взгляд. Меня словно зачаровали эти странные желтые глаза, глядящие насквозь и знающие мои секреты.

Одна ладонь Кирчу крепко обнимал за плечи, вторая скользнула от основания шеи к затылку, крепко, но без боли держа за волосы. Стоило ладони потянуть, натягивая пряди, как меня всю обдало какой-то волной слабости, мгновенно расслабив зажатые мышцы. Глаза закрылись, из горла сам собой вырвался всхлип.

Горячие губы чуть шевельнулись, мягко, но настойчиво углубляя поцелуй. Колючая щетина царапала нежную кожу, посылая незнакомые ощущения по всему телу. От непонятного волнения, совсем не похожего на то, как было когда-то с Ремом, скрутило пальцы на ногах. Испытывая и восторг и страх, в надежде вернуть себе опору, прижалась к ажгжару сильнее. Хотелось сопротивляться, но я совсем потерялась в крепких объятиях, в уверенных движениях губ. Рука на затылке сжалась сильнее, с легким оттенком боли стягивая пряди. Кирчу чуть прикусил нижнюю губу, т чего сам собой вырвался стон, который не успела поймать.

Глубоко и шумно дыша, ажгжар отстранился, впрочем, не разжимая и не убирая рук.

— Мед с привкусом полыни и вереска, — тихо произнес Кирчу. Распахнув глаза, я оказалась напротив сплошных желтых линз, с сияющими белыми искрами. Два удара сердца ничего не происходило, а потом золото, разлитое в глазах мужчины втянулось, приняв привычную форму радужки с черным зрачком по центру. — Я не жалею, о том, что сделал. И ты не смей. Время спать.

Ошалелую, меня развернули, прижали к горячему боку, накрыв теплой тканью и поместив руку под голову. Не пытаясь разобраться в новой информации на дурную голову, я просто прикрыла глаза, решив уснуть.

Глава 17