Подаренная чёрному дракону (СИ)

Завтрак протекал в полном молчании.

Глава 45 Розанна

Дни тянулись монотонной чередой, сменяя друг друга. Драконы методично приводили замок в порядок. Зал за залом, комната за комнатой.

Брек, казалось, успевает везде, а вот люди начинали роптать: они не привыкли так много работать. Но и это недовольство супруг быстро погасил, раздав людям ткань и пообещав восстановить ткацкие мастерские. На третий день после проверки Вегартом шахт подвезли уголь на больших телегах.

Кроме того, был снят запрет на охоту и вырубку леса.

И напоследок, служащим в замке выплатили по десять медяков.

Через какую-то неделю люди и слышать не желали о том, что старый альфа вновь вернёт эти земли. Жители из окрестных деревень приходили целыми группами в надежде наняться на работу.

Каменщики, охотники, гончары.

Швеи и ткачихи.

Наблюдая за всем этим преображением, я глупо улыбалась.

Омрачало мою жизнь только одно - Ули. За столь короткий срок я узнала о ней столько, что плакать хотелось от собственной глупости и наивности. Я никогда не понимала, почему Густов, её родной брат, так строг с ней. Почему частенько отчитывал и ругал, а она бежала ко мне и постоянно жаловалась на него. Все мои попытки поговорить с ним, Густов резко обрывал.

Видимо, он так же, как и всё, видел Ули насквозь и пытался исправить её поведение, но в то же время не разочаровывать меня.

Это было так глупо.

Эта девчонка столько лет использовала меня как щит. Пряталась за моей спиной и пакостила всем вокруг.

Вспоминая свой осквернённый погребок, всё больше убеждалась, что это её рук дело. Она мне мстила, знать бы ещё за что. Просто никто другой не знал, как я привязана к своим зельям и травам. Я не раз брала юную лисицу с собой на огород в надежде привить ей любовь в земле. Да, видно, не то ей было по нраву.

А ещё я чувствовала свою вину перед ней. Нет, не за то, что оттолкнула, а за то, что невольно поощряла её поведение. Зная о своей безнаказанности, она продолжала вести себя как... Слов не было, только огорчение и боль.

Моего слуха коснулся звук ударов молотка, где-то одиноко зажужжала пила.

Во дворе снесли старые постройки, и началось строительство новых хозяйственных помещений. Работники днями вывозили строительный мусор, обтёсывали и сушили стволы молодых деревьев, городили заборчики. Дьярви зорко следил за тем, как выполняются работы, и порой я не видела его до самого вечера.

Ну а я помогала женщинам с заготовкой мяса.

Мы томили его в глиняных бочонках в печи и плотно накрывали крышками, заливая сверху воском, чтобы воздух не проникал внутрь.

Вокруг витал раздражающе вкусный запах с коптильни. А в погребе полным ходом шло сухое и мокрое соление. Мясо разрезали на широкие плоские куски, опускали в бочки с солёным раствором, а сверху на крышку ставили груз.

Но, несмотря на наши старания, очень скоро стало понятно, что сил и времени на всё не хватит, и мясо было дополнительно роздано семьям с большим количеством детворы.

И всё же я чувствовала какую-то напряжённость. Она незримо витала в воздухе, не позволяя погрузиться в тихое счастье.

По приказу Дьярви мне выделили место для огорода за кухней. Муж и мысли не допускал, что я лишний раз буду выходить за стены замка. Он не желал даже слушать меня и явно чего-то опасался.

Покрутившись на небольшом участке перекопанной земли, поняла, что высаживать мне нечего. Всё осталось на прежнем огороде. И я рискнула податься туда. Хоть и понимала, что поступаю вразрез приказу мужа. Но я успокаивала себя тем, что за стенами полным-полно местного люда, и бояться мне особо нечего.

К тому же моя ведьминская интуиция молчала.

Это утро выдалось дождливым и безрадостным. Мелкие капельки омывали стремительно желтеющую листву и увядшую траву. Земля готовилась к зиме. Взяв в руки хорошо заточенную лопату, перекопала влажную почву и извлекла коренья. Вынесла за низкую деревянную оградку сорную траву и присела на криво сколоченную собственными руками скамью.

Раньше здесь был ещё и шалаш. Когда мать исчезла, отец стал спускать свою злобу на меня. Порой мне приходилось в буквальном смысле убегать из родного дома. Много раз служанки намекали, что не прочь меня приютить, но это было слишком унизительно. Негоже госпоже прятаться за подолы своих людей.

И я приходила сюда, устраивалась на простую низкую скамейку и мечтала о нехитром женском счастье. Тогда я была ещё столь наивна, что верила, будто властьимеющие мужчины способны любить.

Я представляла, как в наш замок ворвётся сильный и гордый воин и заявит, что я его суженая и любовь всей жизни. Это обязательно должен был быть незнакомец и неважно, что я впервые его вижу. Сказал, что единственная, значит, так и есть.

Усадив в своё седло, он умчит меня... вот тут мои фантазии всегда обрывались, потому что я не представляла, куда, вообще, в этом мире можно отправиться. Я видела лишь земли Моргей, а что там за их пределами мне не ведомо.

Сев ровнее, я глянула на хмурое небо. Тёмные тучи нависали над головой, грозясь затяжными дождями.