Подаренная ему. На грани (СИ)

Амир нехотя спрятал планшет в чехле и отложил его на прикроватный столик, где вот уже два дня подряд лежали коробки с таблетками, градусник и чашка с водой. Главные мои помощники в борьбе со слабым иммунитетом.

— Со мной правда всё нормально, — Амирхан посмотрел на меня своими немного покрасневшими усталыми глазами.

— Ну и где здесь твое это нормально? — я аккуратно прикоснулась ладонью к его лбу, затем ладонь заменили губы.

— Да, — тихо засмеялся Амирхан. — Делай так почаще.

— Ложись. Пожалуйста. — Уже мягче настояла я.

Я жутко не люблю, когда он болеет. Так не люблю, что сердце начинает непроизвольно ныть. Потому что у Амирхана никогда и ни в чем не бывает наполовину. Если болеет, то так сильно, что я по ночам не сплю. Вечно вскакиваю, чтобы проверить — дышит или нет. Порой даже кажется, что мы болеем вместе, настолько детально я уже запомнила каждый хрип, каждый приглушенный стон во сне.

Амирхан больше не сопротивлялся. Вернее, остатки этого сопротивления всё еще упрямо плескались в каре-зеленых глазах, но тело смиренно приняло горизонтальное положение.

Это всё проклятый сквозняк. Да и сквозняком это сложно назвать. Для обычного человека с обычным иммунитетом вряд ли он мог стать серьезной угрозой. Но не для Амира. Чёрт! И я не уследила, полностью погрузившись в работу. Большой заказ требовал много времени и внимания.

— Таблетки ты выпил. Я тебе наколочу молока с мёдом и принесу, а это, — я подхватила планшет. — Я заберу с собой, чтобы у тебя не было соблазна снова в него заглянуть.

— А работа? — прокашлявшись, спросил Амир.

— У тебя целый вагон помощников. Не беспокойся, они уж как-нибудь справятся без тебя.

— Ты жестока ко мне, моя утонченная газель, — Амир прикрыл глаза.

— Я не жестока, а справедлива, — сунув планшет подмышку, я направилась в сторону кухни.

Что-что, а трудоголизм у нас двоих в крови. Но чётко осознавая, насколько это порой может навредить, я старалась хоть как-то контролировать время, чтобы выкроить несколько минут и для отдыха.

И пусть мы наш бизнес начинали не с нуля, всё же был заранее подготовленный кое-какой стартовый капитал, но и я, и Амир тряслись над ним, как над маленьким ребенком. Производство собственной марки вина требовало просто колоссальных затрат и усилий. Амир отвечал за финансовую сторону нашего дела. Я за рекламу, оформление и презентацию.

С одной стороны, я прекрасно понимала сумасшедшее рвение моего мужа вливаться в работу и отдаваться ей без остатка. Это был наш совместный проект. Выстраданный, заботливо взращённый и давший свои долгожданные плоды. Но Амир слишком много отрывал от себя. Слишком уходил в раж. Я знала почему всё было именно так.

Это было наше. Часть и меня, и Амира. Оплот нашего труда и фантазии. Амир ценил наше производство, лелеял его, потому оно являлось крепким звеном в нашей семье. Было трудно. Были скандалы и препирания. Порой хотелось всё бросить и вернуться в ту свою спокойную серую жизнь, где царила стабильность.

Были слёзы. Много слёз. Иногда сидя в ванной, я корила себя за то, что тогда, зимой, дала нам с Амиром шанс. Согласилась попробовать всё начать с чистого листа. Мы не слышали друг друга, из-за этого и ссорились. Но время научило нас не только слышать, но и слушать. Наверное, нас спасало то, что мы не держали всё в себе. Говорили. Кричали. Озвучивали претензии. Честно признавались, что не понимаем, что происходит между нами и куда двигаться дальше.

Но с помощью невероятных титанических усилий мы сумели построить мостик между друг другом. Спустя целых два года нам это удалось. И лишь тогда, когда наше дело начало работать, стало понятно, что и семью мы сумеем создать. Такая сумасшедшая тренировка показала нам, что не всё потеряно. Это воодушевило. Помогло открыть второе дыхание.

Подогрев молоко, я добавила в него две чайные ложки мёда. Мысли вдруг отнесли меня к тому дню, когда Амир сделал мне предложение. И всё-таки в нашей семье именно он романтик. Это был наш первый совместный отдых после долгого и изнурительного запуска производства. Белый песок. Такой же белый, как и молоко в стакане. Пальмы. Живая музыка. И много-много цветочных лепестков на площадке, где мы всегда любили завтракать и ужинать. Всё было, как в сказке. Я думала, что так в жизни не бывает.

Амир ощущал вину. Всё это время и даже сейчас он ощущал вину за то, что он сделал со мной в прошлом. Даже я это как-то пережила, переосмыслила. Переболела. Он — нет. Заботы Амира была много. Очень много. Но она не душила, не тяготила. Я ощущала себя на своем месте. Ощущала себя полноценной и способной построить нашу настоящую семью.

— Держи. Пей. Но очень аккуратно и маленькими глоточками, — проговорила я, вручая стакан Амиру.

Он кивнул и сделал всё так, как я ему сказала. Пальцы сами потянулись пригладить всегда встрёпанные во время болезни тёмные волосы. В остальное время Амир тщательно следит за собой.

— Ну как ты? — я снова коснулась губами лба.