Подари мне крылья

— Василечек, маленькая моя, хорошая… Я так боялся за тебя, что они что-то сделают, пока я буду совершенно беспомощный торчать в той клетке. А когда увидел в темнице, вообще чуть с ума не сошел. Хотел, чтобы бросила, убежала как можно дальше от этого кошмара. Ты хоть представляешь, какая жизнь тебя могла ждать, если бы они объявили о выборе? Прости меня, прости. Если бы я знал, что ты уже обо всем позаботилась, если бы знал, что отец смог вмешаться… Девочка моя, прости. Я люблю тебя, слышишь? Ты же мое сердце…

— Любишь? — после долгого молчания осторожно пискнула я. — Но ты же говорил, что договор…

— Я же знал, что простые уговоры не помогут. Что ты не уйдешь, не бросишь. Потому намеренно обидел. Сильно обидел. Простишь? — макушки коснулись губы, а Йен застыл напряженной статуей.

— Мне было очень больно, — едва удерживая рвущийся наружу всхлип, ответила я.

— Знаю, хорошая моя, знаю. Я тоже все это чувствовал. Мое сердце плакало вместе с тобой.

Я ничего не ответила, а дракон продолжил.

— Когда вышел из темницы и понял, что происходит, хотел тут же броситься за тобой. Но отец остановил. Нужно было решить вопрос с Гранаром и Хенсом. И браслеты эти… Смог вылететь только на рассвете.

— Если бы ты правда это сказал… А не во сне, — сжалась я в своем убежище. Такое чудесное видение оказалось безнадежно испорченным осознанием того, что придется проснуться, а там…

— Василек… — вдруг растерялся дракон. — Это не сон. Я правда здесь… Мы дома.

Теперь озадачилась я. Даже слезы вдруг остановились.

— Как дома? Я же в лесу засыпала… — осторожно высунула нос из одеяла и удивленно уставилась на Йена.

— Я тебя там и нашел. Чуть с ума не сошел, когда увидел, что ты не просыпаешься. Сильно замерзла, и у меня не получалось тебя согреть. Тогда я помчался сюда, в надежде, что дома тебе станет лучше.

— Значит, ты мне не снишься? — только сейчас начала понимать, что он здесь, реальный, обнимает меня, извиняется. — И ты правда меня…

— Люблю, — осторожный поцелуй в лоб. — Больше жизни, Василек. Ты — мой мир, мой огонь, мои крылья. Без тебя я не выживу, — янтарные глаза с золотистыми искорками смотрели точно в мои, проникали в душу, а слова, такие теплые, желанные лечили сердце, оживляли огонек. Руки, сильные, горячие, делились жаром с кожей, подогревая кровь, заставляя ее быстрее бежать по венам, обращаться огненной рекой.

— Я просила верить мне, — не могла не добавить обиженное.

— Прости. Теперь понимаю, — покаянное и: — Ты у меня просто гениальный вредитель! — воскликнул он и со смехом навалился на окукленную меня, переворачивая на спину и нависая сверху.

Тут даже добавить нечего было. Да, я такая.

— Я люблю тебя. Ты — мое небо, моя жизнь, мое дыхание, — призналась в ответ. И получила самый нежный и самый сказочный на свете поцелуй.

***

— Васька! — прогрохотало над замком. Да так неожиданно, что я чуть не свалилась на пол. — Долго тебя ждать? — в окно просунулась рыжая чешуйчатая морда, улеглась на подоконник, а ее обладатель привычно завис в воздухе.

— Сейча-а-ас, — пыхтела я, пытаясь дотянуться банкой до паутины. Почему банкой, спросите вы? А все просто. Я же этих красноглазых боюсь до жути. Даже несмотря на то, что Масика давно знаю. Помочь один вреднючий дракон наотрез отказался. Поэтому пришлось стиснуть зубы, вооружиться банкой и да… Самой лезть под потолок. Лесенка оказалась маловата, поэтому изобретательная Вася поставила стол, стул, табурет, маленькую подставку для ног и, стараясь не слететь с этой весьма ненадежной конструкции, принялась за поимку паука. Восьминогий ловиться никак не желал. Забился в самый угол, и только гневно сверкал на меня своими глазками. Вот же… недогадливый какой!

Почему я вообще взялась его сживать с насиженного места? Еще проще! В мою бывшую комнату грозился прийти Ремонт. Угу, с большой буквы. Он у нас никогда маленьким не бывает.

А началось все с того, что мы с Йеном решили сбежать ото всех и на ближайшие несколько лет обосноваться в своем замке в Диком Лесу. Хотя, есть у меня опасение, что лес вскоре диким быть перестанет, но это мелочи.