Подари мне лошадку

Мара знала, что в ее мыслях нет логики. До того как умер Грант, она прочитала достаточно книг, многое почерпнула, учась в колледже, из лекций по психологии и социологии, чтобы понимать, что Грант сам был ответствен за свои поступки. Но она не могла отделаться от чувства вины. От мысли, что ей следовало спасти Гранта. А она даже не пыталась это сделать.

- Ты не виновата, - тихо промолвил Фалькон.

Мара подняла голову: ей нужно было видеть его глаза.

- Он был типичным алкоголиком. Это была его проблема. Ты не должна винить себя.

- Как ты догадался...

- Что ты обвиняешь себя? Она кивнула.

- Я не перестаю думать о том, что, может быть, я могла бы предотвратить смерть Гранта. Что, если бы я обращала внимание на то, что он слишком много пьет...

- Если бы я не оставил на столе ту двадцатку... Если бы я остался с ним и проследил, чтобы он не садился пьяным за руль...

- Слишком много всяких "если", - заключила Мара.

- Думаешь, мне это не знакомо!

- Я чувствую то же, что и ты.... Но я была его женой. Я должна была позаботиться о нем. В тот день, после встречи с тобой, я умоляла его позвонить тебе и встретиться где-нибудь в другом месте, только не в баре. Он ответил, что уже слишком поздно заново договариваться. Но клятвенно обещал не пить ничего, кроме содовой. Перед этим он несколько месяцев воздерживался - и я ему поверила. Мне следовало знать, что он не способен удержаться от искушения выпить, когда ему предлагают, особенно если хотел скрыть от человека свою слабость. Мне следовало самой забрать его оттуда.

- А как насчет Гранта? Не виноват ли он сам в какой-то степени? Или даже больше? - предположил Фалькон.

Мара вспомнила все гадости, которые она наговорила Фалькону, все безобразные обвинения в его адрес.

- Я должна извиниться перед тобой. За все, что я тебе наговорила, - робко сказала Мара.

- Извинения принимаются, - ответил Фалькон полушутливо.

Мара чувствовала себя неловко. Ее враждебность к Фалькону основывалась исключительно на его безответственном поведении в баре, которое и повлекло за собой, как она думала, смерть Гранта. Раздираемая противоречиями, она стояла в нерешительности, не зная, как ей теперь себя вести.

- Может, начнем все сначала? - предложил Фалькон.

- Ты простишь меня...

- Ты просишь меня простить тебя? Мара глубоко вздохнула:

- Фалькон, я так виновата перед тобой, прости меня. За все мои слова. Я была невыносима.

- Невыносима, - согласился Фалькон. Мара посмотрела на него с нескрываемым удивлением. Его губы растянулись в довольной улыбке.

- Извини, - сказал он, - не смог удержаться.

- Веди себя прилично, - насупилась она. Они же поддразнивают друг друга, внезапно пришло в голову Маре. Это было начало. Неплохое начало.

Мара знала, что существует только один способ убедить Фалькона, что он прощен окончательно и бесповоротно: он давно дал ей понять, чего от нее ждет; и если она хотела быть честной сама с собой, то должна была признать, что вполне разделяет его желание. Она потянулась.

- Я устала.., пойдем спать. Фалькон удивленно поднял брови, но его рука нашла ее руку.

- В мою комнату?

Мара кивнула. Ей не хотелось беспокоить Сюзанну или ни с того ни с сего объяснять ей, почему она спит с Фальконом.

Мара вдруг застеснялась.

- У меня такое странное чувство...

- Я знаю, что ты имеешь в виду. - Он скривил губы. - Я неделями мечтал о тебе. И до сих пор...

- Не напоминай мне, - попросила Мара, прикладывая руку к зардевшейся щеке.

- Не думай, что я жалуюсь, - вдруг весело добавил Фалькон.

В гостиной он потянул Мару за руку, и они очутились на диване. Он бережно усадил ее к себе на колени, она склонила голову ему на плечо, рука ее обвилась вокруг его талии.

- Мне так этого не хватало, - прошептал Фалькон.

- Именно этого? - поддразнила его Мара.

- О, другого тоже, но оно может подождать. Это признание принесло Маре облегчение. Она боялась, что, как только она согласится на близость с Фальконом, он набросится на нее и потащит в постель. Ей приятно было сознавать, что он хочет от нее не только страсти, но и нежности. Она вздохнула.

- Что с тобой? - участливо спросил он.

- Я только что вспомнила, как несправедлива была к тебе.

- Я больше не безответственный тип?

- Ты спустил свое состояние, - напомнила ему Мара.

Фалькон напрягся. Это правда. Хотя он и не убивал ее Гранта, он не был достаточно надежным человеком, достойным стать ее мужем. Особенно после всего, что она перенесла с Грантом. Он крепче прижал ее к себе. За последние десять недель он и пальцем не шевельнул, чтобы доказать ей, что подходит ей больше других.

Если, конечно, не считать того, что он бросил пить и пускать деньги на ветер. Это кое-чего стоило. Мара для него значила все. И Сюзанна. Он должен был убедить ее, что они - одна семья.

- Я не собиралась больше выходить замуж, - обронила Мара.

Фалькон и слышать об этом не хотел.

Он прикоснулся ртом к ее затылку, затем его губы проделали неторопливый путь от шеи к уху, дразнящим движением языка он приласкал чувствительную мочку.