Подари мне надежду (СИ)

Подари мне надежду Лина Манило

1. Аня

Я выключаю воду и выхожу из душевой кабинки, ступая босыми ногами на ледяную плитку пола. Вздрагиваю от контрастных ощущений, но очень быстро привыкаю, хотя в этой квартире мне многое ещё в новинку: слишком мало времени здесь прожила, чтобы чувствовать себя уверенно. Всего пару дней, даже вещи ещё не всё распаковала, и до сих пор боюсь что-то ненароком сломать или испортить.

Даже не замотавшись в полотенце, — а кого, собственно, стесняться, если живёшь один? — выхожу из тесной ванной комнаты, наполненной густым ароматным паром. Я накупалась, точно дельфин-шизофреник, аж раскрасневшую кожу покалывает.

Но стоит сделать пару шагов по коридору, как моё внимание привлекает какой-то странный звук, будто бы кто-то ключом в замок попасть пытается. Странно. Замираю, мигом забыв, что сейчас я абсолютно голая, и прислушиваюсь. Нет, показалось. Или всё-таки нет?

Следом раздаётся грохот, словно с той стороны двери что-то падает на пол, а вслед за громким звуком слышатся ругательства, произнесённые вполне себе мужским голосом.

Мамочки! Грабят!

В мыслях бодрыми ланями несутся мысли, одна другой ужаснее. В мозгах — заставка "В мире животных", только это не звери, а буйные фантазии и скорой смерти. Я не паникёр и не истеричка, трясущаяся в паническом припадке по любому поводу, но в такой ситуации грех не испугаться.

Вот сейчас в квартиру ворвутся грабители, меня убьют, изнасилуют, ещё что-нибудь сделают со мной… Или сначала изнасилуют, а потом убьют?! Ой, какая разница-то! Что так, что так — радости мало. Совсем никакой радости, однозначно.

За дверью снова скребутся — наверное, отмычками шурудят, — но в итоге замок клацает. На всё это уходит не больше нескольких секунд, но моё затуманенное паникой сознание уже успело нарисовать хладный девичий труп, который доблестные полицейские по частям находят в разных концах города.

Так, кажется, кто-то явно пересмотрел на ночь кровавых триллеров. А тем временем я вместо того, чтобы позвонить в полицию, торчу посреди коридора голой нимфой. Ну не дура ли?!

Когда дверь распахивается, слышу мужское "Ох ты чёрт!". Это восклицание — обухом по голове, и я, не поворачиваясь, взвизгиваю сиреной, потому что страшно. Настолько, что, кажется, мозг мой отключился окончательно и бесповоротно.

Бегу в комнату, чтобы накинуть домашнее платье и срочно позвонить в полицию. Пусть приедут поскорее и разберутся, что за мужик ни с того ни с сего решил заглянуть на огонёк. Без приглашения. По личной инициативе, и от этого особенно жутко.

Когда я снимала эту квартиру у милой женщины слегка за пятьдесят, она ни о каких внезапных гостях мужского пола не предупреждала. Даже не намекала. Мы заключили договор на год с возможным продлением, я честно отдала деньги, с таким трудом накопленные, и она уехала в далёкие дали выходить замуж. Даже обещала не беспокоить ни словом ни делом, если вовремя буду переводить ей на карту арендную плату.

Наверное, я ни разу в жизни так молниеносно не одевалась: в армии мной бы бесспорно гордились, даже медаль вручили бы.

Так, где телефон?! Куда я его запихнула?! Мамочки!

Ношусь по крошечной комнате, где из мебели лишь древний шкаф и односпальная кровать, как угорелая, боясь, что не успею просигнализировать, а незнакомец всё ближе — острее ощущаю его присутствие, явственнее слышатся шаги по длинному коридору.

Телефон загадочным образом потерялся, и я хватаю высокую табуретку, до этого мирно стоящую у окна, и, выставив ножками впереди себя, закрываюсь ею, точно щитом. Ни от чего это меня не спасёт, но это лучшее, что я могу сейчас придумать. Во всяком случае, если меня начнут убивать, врежу увесистым предметом мебели по башке преступника. Так, может, даже сбежать получится.

Дверь порывисто распахивается, а я визжу, сжимаясь от страха, и впечатываюсь попой в батарею. Трясу этой дурацкой табуреткой, словно для мужчины любых габаритов это сможет стать хоть какой-то преградой, но с ней в руках мне спокойнее.

— Сумасшедшая, что ли? — раздаётся в паузе между моим ором, и я замолкаю на вдохе. — Чего вопишь, нудистка?

Выглядываю из-за сидения, которым закрывала лицо, и вижу стоящего напротив мужчину. Высокий, но не слишком и, кажется, светловолосый, но из-за панического приступа в глазах двоится и плывёт, потому ничего больше рассмотреть не получается. Да и не до красоты его неописуемой мне сейчас, точно не до неё.

— Вы кто? — интересуюсь, но табуретку отпускать не собираюсь. Пусть только хмырь сунется ко мне, врежу, не раздумывая.

— А вы, милая барышня? — вроде как усмехается, но как-то не очень весело.

— Я Аня…

— Аня, значит. Интересно-интересно. — Закусывает нижнюю пухлую губу и рассматривает меня внимательно, даже слегка щурится, словно так лучше видит. Наверное, размышляет, в какой очерёдности будет расправляться со мной: сначала убьёт, а потом изнасилует или всё-таки наоборот. Наоборот, мне кажется, приятнее.

Тьфу, вот же! Триллеры, чтоб их!