Подари мне себя

В сестринской я нахожу почти весь коллектив. Бросаю взгляд на настенные часы — девять часов. Все уже на работе.

Как только я захожу, скрипя дверью, разговоры смолкают, и все как по команде поворачиваются ко мне. Некоторые смотрят сочувственно — из-за чего я могу с точностью сказать, что Дашка всем растрепала, что меня к себе вызывал Шестинский. Значит, что-то от меня требовал. И как я понимаю, всем нужно знать, для чего и зачем.

Досадливо морщусь: почему люди не могут просто работать и не лезть не в своё дело? Но, как выяснилось, жизнь других намного интересней, нежели своя.

И ещё эти их жалостливые взгляды, обращённые на меня, когда я неделю почти без выходных и нормального отдыха — от них тошно становится. Не люблю я их жалость. Да вообще не люблю жалость в любом её проявлении. Тем более, если она направлена на меня.

— Чего замерли? — окликаю их. — Что-то случилось? — спрашиваю нарочито бодрым голосом и спокойно прохожу к столу, где стоит моя чашка с уже остывшим кофе.

Грустным взглядом смотрю на кружку. Эх, зря только перевела любимый продукт. Ну да ладно. Сделаю себе ещё. Быстро наливаю себе свежий кофе и поворачиваюсь к коллегам, которые до сих пор молчат, словно в рот воды набрали.

— Эй, народ, вы чего? — с улыбкой смотрю на них.

— Сонь, что опять от тебя хотел Шестинский? — начинает Ленка, держа в руках почти такую же кружку, как у меня, только другого цвета.

Закатываю глаза. Ну вот, а я так надеялась, что всех этих разговоров получится избежать.

В своё время мне многие советовали «не упускать свой шанс»: сходить с завом на свидание, присмотреться, а там глядишь — и поблажки на работе были бы, и график удобный, и дежурства лёгкие. Однажды даже кто-то обронил фразу: «Ну, переспите, что с тебя — убудет, что ли?»

Но я не такая. В конце концов, это мерзко — ради каких-то поблажек спать с тем, кто тебе неприятен.

Спать ради работы? Чтобы не вылететь?

Это низко. Я так не смогу. Не смогу чувствовать себя продажной во всех смыслах этого слова. Я знаю, что многие мечтают получить место в этой клинике, но я не смогу переступить через себя. Я профессионал своего дела, мне незачем крутить шашни с начальством, чтобы удержаться на работе.

Коллега подносит к губам кружку и отпивает из неё, но при этом не отрывает от меня взгляда.

— Лен, давай не будем, — устало ей отвечаю.

Мне совсем не хочется разговаривать на эту тему. Я до жути устала. У меня нет сил и желания говорить на тему зава и о его ко мне отношении, которое заметили все вокруг. Но кто-то с завистью смотрит на это — например, Карина, желающая прибрать его к своим ручкам. Кто-то с жалостью, как Дашка. Но вот Лена — с беспокойством.

Учились мы с ней вместе. И одновременно устроились на работу — сюда, в эту клинику, поэтому она прекрасно меня знает. И мне понятно её беспокойство обо мне, потому как мы долгое время общаемся, дружим.

Но это мои проблемы, и я их должна сама решать или же терпеть, если не хочу потерять любимую работу.

Отвожу взгляд к окну, где не на шутку разыгралась настоящая буря. Несмотря на такую погоду и холода, я люблю это время года за красоту. В ней чувствуется какой-то уют, несмотря на сильные морозы, колючий ветер и лёд под ногами.

Лишь одно расстраивает: в это время года полно аварий. Люди не следят за дорогой, пренебрегают простыми правилами и рискуют своим здоровьем, а порой и жизнью. И попадают к нам с тяжёлыми травмами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хорошо, — слышу голос Канаевой и чувствую её взгляд на мне: пристальный, изучающий.

Я же стараюсь этого не замечать. Обхватываю ладонями тёплую кружку и, поднеся её к губам, немного отпиваю. В сестринской настаёт тишина: каждый думает о своём, а кто-то, может быть, и обо мне.

Уверена, как только я уйду, все разом начнут галдеть и перемывать мне косточки. Но мне на это наплевать. Я сюда пришла работать, людей спасать, а не сплетни слушать.

Я допила кофе, успокаивая взбудораженные нервы, сполоснула кружку и поставила её в шкаф. Оставаться здесь больше у меня не было ни желания, ни сил. Вечером всё равно у меня смена, поэтому некоторых я увижу снова. Начала собираться. Пора домой, а то я действительно тут засиделась.

Одевшись и со всеми попрощавшись, направилась домой, в свою небольшую, но уютную квартирку, где завалюсь на пару часов в спячку.

На улице вовсю валил снег: на асфальте уже намело приличные сугробы, а деревья и стоящие у обочины машины напоминали огромные искрящиеся облака. Я полной грудью вдохнула морозный воздух, выгоняя из памяти неприятный разговор, и на моих губах сама собой появилась улыбка.

Глава 3

Соня

До своей уютной и тёплой квартирки добралась почти без происшествий. Пару раз, конечно, чуть не грохнулась на скользком льду, припорошённом снегом. Благо была в ботфортах на тонкой подошве. Это то меня и спасло. И, конечно же, моё умение держать равновесие.