Подари мне себя… до боли

Через минуту солидный мужчина стоял перед Максом, услужливо склонив голову так, что хозяину стала видна круглая лысина на макушке.

– Весь персонал сегодняшней смены рассчитать, – спокойно приказал Моронский, покручивая перстень на правой руке.

– П-принято… – заикаясь проговорил управляющий. – Ещё указания б.. будут?

– Нет, пока свободен.

Мужчина медленно повернулся и на негнущихся ногах пошаркал прочь выполнять приказ шефа.

– Постой! – остановил его Моронский и управляющий замер на месте.

На входе в зал Макс заметил знакомую тщедушную фигуру в свитере. Фигура мелкими шажками приближалась к столику, который ещё не успели убрать. Подойдя к столику, воровски оглядываясь по сторонам, Леф запустил свои паучьи пальцы в нетронутый бокал с Просекко и выудил из него кольцо.

– Это плохое кольцо, – подал голос Моронский из-за шторки вип-кабинета. – Никогда никому его не дари и верни в магазин. Чек же ты сохранил?

Парень вздрогнул, но ничего не ответил и так же поспешно удалился восвояси.

– Уволенному персоналу выписать пособие в размере тройного оклада плюс отпускные и рекомендации, – устало проговорил Моронский вернувшемуся управляющему. – Певичке заплатить по двойному тарифу, и больше чтобы здесь ее не было. Теперь все.

– 

Ну что, ребята – чересчур весело обратился Моронский к готовеньким чиновникам, – в клуб к девочкам

?

Глава 7

– Уволил, прикинь! Всех до единого, кто работал в тот вечер у-во-лил. – Девушка-бармен пыталась разговаривать с одной из посетительниц бара клуба «Стекло», перекрикивая грохочущую музыку.

– Охренееееть! – протянула ее знакомая, выпучив глаза.

– Самодур! – резюмировала девушка, смешивая для Сони два безалкогольных мохито. – Правда с хорошим выходным пособием уволил и рекомендациями. Ваш мохито! – толкнула она Соне высокие бокалы с мятной жидкостью и дольками лайма.

Софи забрала бокалы и пошла искать Нельку.

С великим трудом и потратив пару миллионов нервных клеток, Соня все же позволила подруге вытащить себя из дома в эту субботу. Да ни куда-нибудь, а в «Стекло». Правда, она заставила Нельку поклясться самым дорогим, что у нее есть – ее первыми и пока единственными туфлями от Маноло Бланик, что Моронский точно никогда не появляется в этом клубе.

– Я тебе клянусь, – горячо заверяла подруга, шлепая себя ладошкой в грудь, – делать ему там нечего среди плебеев, вроде нас. И потом, как он узнает, что именно сегодня ты там появишься? Ну, не следит же он за тобой?!

Ладно, не пропадать же халявным пригласительным, которые каким-то чудом свалились на Корнееву.

Сама-то Соня, конечно, предпочла бы до конца жизни схорониться под одеялом у себя дома. И никогда в жизни не встречать ни нахала Моронского, ни Лёву, решившего назначить Соню виновницей ситуации в ресторане, и вообще, не встречать больше ни одного мужика на свете! Игнорировать, как вид!

Клуб «Стекло» считался одним из самых пафосных и дорогих в городе. И интерьер полностью оправдывал его название. Стекло, хрусталь, зеркала, хром, серебро и чёрный глянцевый в белых прожилках мрамор. Все искрило, переливалось, блестело, отражалось, преломлялось и искажалось. У посетителей создавалось ощущение, что они все оказались внутри стеклянного фрактала. Кто это придумал, обладает хорошим вкусом и фантазией. Он ещё отделил лаунж-зоны прозрачными, приглушающими музыку беседками в виде восьмигранников, чтобы гости, находясь внутри этих «кристаллов», могли общаться, без риска надорвать голосовые связки.

Девчонкам повезло и они успели взять последнюю «стекляшку». Устроились. Пригубили коктейль и съели по роллу. Соня немного расслабилась и отметила про себя, что обычно чрезвычайно болтливая Неля уже минут пятнадцать молчит.

– Чего задумалась? – спросила Соня ее.

– Тебе честно или соврать? – Неля отхлебнула ещё из бокала.

– Ну, если ты мне подруга, то, наверное, честно давай! – пожала плечами Соня.

– Не могу определиться, завидую я тебе или сочувствую…

– Приехали! – Соня даже опешила слегка. Хорошо, что прожевать успела. – Теперь я не знаю как реагировать. Сочувствия я не хочу, а завидовать нечему. Я и врагу такого не пожелала бы.

– Так-то да… – ответила Неля, разворачиваясь всем корпусом к подруге, и быстро затараторила: – просто я тут подумала, что вот так проживёшь всю жизнь с каким-нибудь Левушкой, а на старости лет и вспомнить будет нечего. Пережить короткий яркий роман с таким горячим мужиком, как Моронский, это как увидеть Париж и умереть.

При упоминании о типе, который превратил всю последнюю неделю в ад, Соню как кипятком обдало. Да и за Льва обидно стало. В очередной раз.

– Ну, допустим, умирать я не хочу, да и Париж сейчас, говорят, этого не стоит. А Лёву ты просто плохо знаешь. Он просто очень мягкий, совершенно неконфликтный человек. – От лучшей подруги особенно было неприятно слышать критику в адрес парня, с которым Соня встречалась больше двух лет.