Подари мне себя до боли (СИ)

Ко вторнику у него в голове набралась, по меньшей мере, тысяча идей, как превратить Сонину жизнь в ад, но об Орловой по-прежнему не было никаких новостей. Девчонка, как сквозь землю провалилась.

Биллинг ее номера ничего не дал. Последний раз на связь Соня выходила из дома в субботу рано утром. Все номера пробили — никаких зацепок. Она в основном общалась с подругой. Которую, естественно, тоже пробили. И оказалось, что она тоже пропала. На работе взяла больничный.

Ну, хоть что-то…

Пока ждал информацию о подруге, Моронский даже совершил самый необъяснимый поступок в своей жизни: съездил к Соне домой. Сам. Лично.

Дверь открыла приятная миниатюрная женщина лет сорока, вполне факабельного вида. Для мамы молодо выглядит. Но глаза, как у Сони.

— А Соня дома? — он чувствовал себя третьеклассником, который пришёл позвать в кино нравившуюся ему девочку.

— Нет. Она уехала.

— Она не отвечает на звонки, — сказал он, снимая солнечные очки.

— Она телефон дома забыла, — строго пояснила женщина и поджала губы.

Ага. Как же, забыла!

— А не подскажете, куда уехала?

— Нет…

- Макс… — представился Моронский.

— Нет, Макс, не подскажу. Соня просила никому не говорить, где она.

Ясно. В сговоре, значит.

— Спасибо.

— Не за что.

— Максим? — он обернулся, уже на лестнице. — Мне кажется, она от вас уехала.

— Угу, — хмыкнул Моронский, откидывая упрямые пряди со лба. — Не сложно было догадаться.

Выходит, это она конкретно от Макса носом вертит?! Усыпила, размотала, развела мнимой покорностью и слиняла. Дала попробовать сладкое и исчезла!

Раньше пресечь бабские закидоны было так же просто, как достать бумажник из кармана. Но раньше и ситуация была с точностью до наоборот, а главное — предельно понятна. С Орловой же такой базарный способ не прокатит. А на поиск причин того, почему, вдруг все пошло не по плану, уходило неоправданно много времени и нервов. Игра затянулась. Вышла из-под его контроля.

И его это порядком начинало напрягать.

Вот что с этой бабой не так? Что ей надо? Что он должен сделать? На колени упасть? Да ни перед одной девкой он ужом не вился. И перед этой не собирается. Возьмёт своё и все. Надо только найти ее. Пока месяц не истёк. И вообще, это уже дело принципа! Слишком много драгоценных своих ресурсов он потратил на неё. Слишком много эмоций. Опять же, времени! Нет, он теперь не может отпустить её просто так! И нет! Одной сатисфакции ему будет мало! Он возьмёт всё! Не спеша, растягивая удовольствие!

Планы планами, но Моронский уже не знал, во что сублимировать и куда направить энергию. Сначала с каким-то тупым остервенением бросал железяки в спортзале. Потом час мочалил руками и ногами грушу. Без перчаток, в одних только бинтах и без защитных щитков на ногах. Потом выдержал самую жестокую порку вениками, на какую только был способен Саныч.

Все не то.

И самое обидное, что после вечера пятницы в его Привате, Моронского вдруг стало мутить от клубных минетчиц. Вот ничего личного, а просто… стало… мутить.

Вечером в среду на его рабочий стол упала одна единственная бумажка. Николай — начальник службы безопасности, тыкнул пальцем в два адреса, напечатанных на бумажке.

— Здесь или здесь. — сказал он. — Но я б сюда поехал в первую очередь. У неё там бабушка живет.

— Деревня «Калачи»? — Макс щёлкнул ручкой и расслабленно откинулся в кресле.

***

Девчонки сидели на крыльце бабушкиного дома. Майский день устало тускнел и вздыхал тёплым, почти летним ветерком, застревая в свежей, ещё липкой зелени деревьев и девичьих волосах.

— Хорошо тут! — сказала Соня, вдыхая свежий вечерний воздух с запахом весенних трав.

— Ага. Коровки, свинки, навозик, — Нелька шлепнула себя ладошкой по щеке, — комары — красота.

— Не ёрничай. Если бы не я, ты б ещё сколько бабушку не навещала?

— Если бы не ты, я бы сейчас сидела в кофейне с каким-нибудь приятным дяденькой и слушала б его сказочки, делая вид, что верю каждому его слову.

Нелли потянулась и поболтала ступнями в бабушкиных калошах.

— Тем более, скажи спасибо, что приехала сюда! — Соня водрузила подруге только что доплетенный венок из первых полевых цветов. — Отдохнёшь от сказочников. — Она не сдавалась, продолжая искать для Нельки аргументы в пользу спонтанных деревенских каникул.

— Ох, Орлова, я не знаю, как ты будешь со мной рассчитываться за этот «больничный»! — Нелли вздохнула и перевела взгляд на Соню. — Машину на СТО не поставила — раз, — начала она загибать пальцы, — на работе пришлось наврать — два. Теперь вот вместо свиданий сижу тут с сорняками на башке.

— Я тебе этого не забуду, подруга! — заверила ее Соня.

— Конечно, — фыркнула Нелька, — я к тебе во снах буду приходить, напоминать, на что я ради тебя пошла!

Соня обняла подругу и чмокнула в подрумяненную солнцем и деревенским воздухом щеку.

— Но ты, как хочешь, а я здесь, максимум, до вечера пятницы, а потом уеду. Я в этой глуши до конца месяца с тобой куковать не собираюсь. Потом сама домой добирайся. Если я в ближайшие два-три дня не попаду к бровисту и на маникюр, я превращусь в самку йети. Я уже сейчас, в твоём венике, как Фрида Кало.