Подари мне себя до боли

- Обожди, - водитель полез куда-то в бардачок и, нащупав там что-то, протянул Соне. - На, возьми. Это баллончик перцовый. На всякий случай. Бери, - настаивал он, видя, что девушка  колеблется, - у меня ещё есть.

- Спасибо, - ещё раз поблагодарила она водителя, взяла баллончик и вышла из машины.

Хороший все-таки человек!

Быстро пересекла расстояние до подъездной двери и скользнула внутрь. Буквально взлетев на второй этаж, остановилась перед своей квартирой, уперлась ладошками в колени и шумно выдохнула.

Как будто, стокилометровый марафон бежала.

- НАБЕГАЛАСЬ???

Боже! Нет! Сердце опять ухнуло в пятки, отскочило  и поднялось до самого горла, словно оно - теннисный мячик.

Он стоял сзади и всё надетое на Соне полыхало под его взглядом.

Она буквально заставила себя разогнуться и повернуть голову назад. Блин, пара шагов до финиша! Она же почти у себя дома! Блин! Блин!

- Я кричать буду! - предупредила Соня тихо.

Макс  стоял уже опасно близко. Тёмный, властный, хмурый и страшный, как ваххабит и красивый, как сам дьявол.

- Орлова, -  прокатилось по подъезду, - мало кому удавалось вывести меня из себя так, как это сделала ты. Поэтому, в твоих интересах сейчас по хорошему сесть в мою машину. Желательно молча.

- Иначе что?

- Иначе все будет по-плохому! Без вариантов!

- Нет! Моронский, я не поеду с тобой никуда сегодня! - твёрдо заявила, одержимая победой,  Соня. - Отвали!

Ей показалось, она услышала  утробное рычание и в следующий момент Макс сделал два резких, быстрых шага в ее сторону.

Какая-то пружина сорвалась у неё внутри. Соня вообще не планировала такого исхода, но рука с баллончиком сама собой взметнулась вверх и палец вдавил кнопку.

- Fuuuuck! All fucked-up… I’m sick of it all… fuck, holy fucking shit … -  тишину спящего дома разрезал рык Моронского и на пол подъезда что-то глухо металлически звякнуло. Макс схватился за лицо и согнулся пополам, продолжая стонать.

- Прости... - пискнула Соня. Она смотрела, как он корчится и ей стало его так жалко, что сердце стало в рубчик от боли.

- За чтооооо? -  Макс крутился вокруг себя ужаленным волчком, хватал ртом воздух и отчаянно тёр глаза. - За что, сука...

- Прости, пожалуйста, я не хотела, оно как-то само... - тихо лепетала Соня, она попыталась подойти к нему, но он отпрыгнул.

- Не подходи, ведьма! - выстонал он. - Я хотел просто поговорить...

- Да? Это ты для разговора кусачками вооружился? Ты б ещё болгарку взял! Маньяк! - фыркнула Соня.

- Аааааа... - ответил жалобно раненый Макс.

Соня сделала ещё попытку. Приблизилась острожно, положила ему ладони на плечи и развернула его, ослепшего, к двери своей квартиры.

- Пойдём, надо хорошо промыть глаза.

Она тихонько повернула ключом в замочной скважине, отворила дверь и подтолкнула Макса внутрь прихожей. Благо, ванная была недалеко. Там она открыла кран  и направила голову Макса под струю воды.

- Соня, что происходит? - на пороге ванной возникла сонная мама, разбуженная голосами и шумом воды.

- Довела меня до слез! - отплёвываясь пожаловался Моронский, держа голову под краном.

- Ма... Это Макс...

- Угу,  мы уже знакомы. А что ты с ним сделала?

- Отвергла меня дважды, - булькнул нахал из ванны.

- Я брызнула из перцового баллончика, - объяснила Соня полушёпотом и покраснела.

- Он пьяный, что ли? - громко поинтересовалась мама. Она встала на цыпочки, пытаясь заглянуть Соне через плечо.

- От любви-с! - фыркнул из-под крана Макс.

- Не паясничай, - шикнула на него Соня.

Мамины глаза забегали от Сони к Максу и обратно, как будто те играли в пинг-понг. Она остановила взгляд на дочери, покачала головой и вышла, прикрыв за собой дверь.

Макс уже сидел на краю бортика ванны. Вода стекала по его волосам на лицо, шею и воротник сорочки. Угрюмый, взъерошенный, мокрый - Моронский был похож на чёрного огромного  кота, которого насильно искупали, унизив его честь и достоинство, и теперь он злой на весь свет  планировал развязать третью мировую войну.Соня сняла с вешалки полотенце и накрыла им мокрую голову Макса, промокнула, чтобы впиталась вода. Тут же почувствовала две горячие лапы на своей талии. А потом под подолом платья. На попе, между ног, на животе... У Сони подогнулись колени, низ живота скрутило желанием, а между ног мучительно и сладко  заныло.

- Слушай, а ты ключ не потеряешь? Он же крохотный должен быть... - он нащупал замочек и слегка потянул.

Соня вздохнула, покачала головой, чуть отстранилась и взялась за  верхнюю пуговицу жакета. Моронский  смотрел, не отрываясь. Превозмогая жжение,  он провожал взглядом ее пальчики, порхавшие от одной пуговицы к следующей.

- Соня, - Макс поднял на неё красные воспалённые глаза. - Я ослеп, но не настолько, чтобы не видеть, что ты раздеваешься. Меня не смущает присутствие твоей мамы в квартире, но ты уверена, что готова открыться для неё с новой стороны?