Подари мне себя до боли

Две последние недели он пытался очищать кровь дешевыми заменителями. Взять количеством. Вернуться к себе прошлому чередой случайных половых актов, на время которых душа демонстративно  выходила на балкон покурить. А без неё тупые, механические колебания потных физических тел  удовольствия не доставляли и в памяти не задерживались. Оргазм был таким же техническим, как и все, что ему предшествовало. Без эмоций, без криков, без сводящего с ума кайфа: замер, дёрнулся, вышел, снял резинку и в душ. Даже, наверное, в онанизме толку было бы больше.

Заезжать за девушкой Моронский не стал. Просто адрес ей скинул и все. Зачем напрягаться, если сама в руки бежит, спотыкается.

***

- Слушай. Извини за вопрос, - к Соне подошла Оксана - миниатюрная блондинка с короткой модной стрижкой - ее новая коллега и соседка по рабочему месту, с которой она общалась больше всего, - а это настоящая у тебя Фенди Пикабу?

О, началось. Соня неслышно вздохнула.

- Да, но это б/у, знакомая продавала дёшево, - соврала Соня.

- Угу, - недоверчиво протянула Оксана, поправляя на носу стильные очки, - туфли тоже б/у?

Соня пожала плечами и смутилась.

- Ну... да...

- Ладно, не хочешь - не говори. Я вообще не поэтому вопросу подошла. - Она наклонилась ближе и почти в ухо Соне проговорила: - Мы с ребятами каждую вторую пятницу месяца в бар ходим. Тут внизу. Сегодня как раз собираемся. Ты же с нами?

Вопрос прозвучал так, как будто отрицательный ответ на него даже не предполагается.

- Я... э... - замялась Соня.

- Отказываться не рекомендую, - совсем тихо предупредила Оксана, - не поймут.

- Ну, если только ненадолго...

Вот они - минусы работы в коллективе. Веди себя, как все, соответствуй. А то не поймут и станешь, ещё чего доброго, обьектом подковерных интриг и сплетен. Ладно, один раз сходить можно. Потом можно долго отлынивать, а потом она что-нибудь ещё придумает.

Соня посмотрела на часы. До конца рабочего дня полчаса. Она хотела пораньше выйти, чтобы побыстрее проскочить пробки, иначе потом до самых сумерек из центра не выедешь. Она ещё раз вздохнула и написала маме: «буду поздно».

Отправила. Потом подумала и решила на всякий случай уточнить: «иду с ребятами в бар».

После шести в «Наутилусе» уже было довольно людно. Оказалось, что заведение почти под завязку заполнено работниками офисов этого и соседнего здания.  Честно говоря, Соня чувствовала себя здесь инопланетянкой, неохотно скрывающей это за человеческим обликом. Она в принципе не любила ни такие заведения, ни такие корпоративные мероприятия. К тому же, ее коллеги очень быстро разбрелись кто-куда общаться с другими посетителями. Оставили Соню на растерзание одному назойливому сотруднику, который с первых же дней назначил себя ее тайным поклонником.  Зачем она здесь? Но раз пришла, деваться некуда.

Она откровенно тонула от скуки в компании Стаса. Чуть не зевала и пыталась разглядеть в толпе знакомые лица, или лучше всего Оксану, чтобы попросить спасательный круг. Уже заметила ее. Уже помахала рукой, подзывая.

Как вдруг сердце больно стукнуло и остановилось. Она повернула голову вправо и встретилась с внимательным  взглядом карих глаз.

Он стоял у другого конца бара, облокотившись на столешницу левым локтем, в правой руке держал шот виски и зажатую в пальцах сигарету. И смотрел. Хмуро. Не моргая.

Соня быстро отвернулась. Черт, слишком резко для  непринуждённого движения.

Что делать?

Блин. Какая дурацкая ситуация.

Подойти? Уйти? Что делать?

Она ещё раз несмело повернула голову в его сторону.

И пожалела.

Потому что он был не один.

Рядом с ним стояла брюнетка и постоянно трогала Макса за предплечье. И когда она заметила, что ее спутник внимательно сморит ей за спину, обернулась тоже.

Самойлова? Как, однако, легко вас, господин Моронский, поймать на блесну!

Соне стало горько и тошно. Комок из обиды, жалости к себе и злости на весь мир подкатил к горлу. Но она нашла в себе силы, проглотила его и одарила сияющей улыбкой сначала Самойлову. А потом и Макса. Даже бокал с мохито подняла за его половое здоровье!

Что теперь делать? Подойти, пожелать приятного вечера и сморозить какую-нибудь колкость? Нет. Нельзя. Чёрт! Как же больно в груди! Как невыносимо больно!

Подбежала Оксана.

- Ты чего бледная такая, будто призрак увидела! - хихикнула она, уже слегка захмелевшая.

- Оксан, слушай, ничего если я уйду? - Соня с трудом шевелила пересохшими губами, все ещё ощущая пристальный взгляд Моронского на своей щеке.

- Ну ты чего? - повторила девушка, - От коллектива отрываешься? Пойдём с нами, ребята столик взяли. Надо отметить твоё посвящение в «Контемп» парочкой Б-52.

Она схватила Соню за руку и потянула за собой.

Но ничто так не приводит к взаимопониманию, как женская солидарность в вопросах принадлежности всех мужчин к мелкому рогатому скоту.

- Эм... постой, - Соня осталась на месте, - у меня уважительная причина. - Она приблизилась к Оксане и заговорила ей на ухо, - видишь сзади мужик?