Подари мне себя

Люк напрягся: он никого не ждал. Его сотрудники сначала бы позвонили или написали сообщение, прежде чем вторгаться в его личное пространство. Обслуживающий персонал отеля сделал бы то же самое. Еще один стук, мягкий. Робкий. Он понял, кто это.

– Привет, Аурелия. – Он открыл дверь и наслаждался ее видом, хотя они расстались всего несколько минут назад. Ее волосы выглядели растрепанными. Губы мягкими и полными.

– Могу я войти?

Он вспомнил то время, когда сам спрашивал разрешения войти в ее дом, и то, как неохотно она его впустила.

Так же неохотно он впустил ее сейчас. Потому что знал, насколько беспомощен в присутствии этой женщины.

– Хорошо. – Люк отошел в сторону, и она прошла в комнату.

– Тебе что-то нужно? – спросил он, закрывая дверь. Он услышал, как официально и жестко это прозвучало.

Аурелия глубоко вздохнула:

– Да. Тебя.

Ее пристальный взгляд, широко раскрытые глаза, приоткрытые губы заставили кровь Люка быстрее мчаться по венам. Он сжал, а потом разжал кулаки. Медленно выдохнул.

– Не думаю, что это хорошая идея, Аурелия.

– Забавно, ты и раньше так говорил.

– Я знаю. И тогда тоже это не была хорошая идея. – Боль промелькнула на ее лице, и она отвернулась. – Слишком рано, – тихо проговорил Люк. – Не нужно торопить события. И я думаю, ты еще не готова.

– Разве не я должна судить об этом? – шагнула она навстречу ему.

– Да, но… – Он поколебался, удивляясь, почему он вообще сопротивляется. Потом вспомнил ее взгляд, когда он отодвинулся от нее в постели в ее доме, когда она как будто превратилась в камень. Он чувствовал… он чувствовал себя почти как насильник. Он провел рукой по волосам и опустился на диван.

– Почему бы тебе не присесть?

Девушка осторожно села напротив него. Он подумал о том, как он впервые встретил ее: холодный взгляд, наглая улыбка. И насколько другой она была сейчас. Настоящей, красивой и уязвимой. Он так боялся обидеть ее, сделать ей больно.

Это был страх, который преследовал его на протяжении большей части его жизни. Двадцать пять лет, если быть точным. С того самого времени, когда он кулаками стучал в закрытую дверь, умоляя мать впустить его. Пытался спасти ее… и потерпел неудачу.

«Это твоя вина, Люк».

Он моргнул, прогоняя воспоминания. Он почти никогда не думал об этом. Однако хрупкая уязвимость Аурелии напомнила ему его прошлое, заставила мучительно осознавать свою слабость.

– Я конечно же не девственница, – сказала Аурелия с нарочитым спокойствием. – Хотя ты, наверное, считаешь иначе.

– В каком-то смысле так и есть, – прямо ответил Люк, – ведь ты никогда не наслаждалась сексом.

– И что? – Он увидел в ее глазах огонек насмешки.

– В плане эмоций ты еще невинна, – невозмутимо продолжил он. – Я не знаю, что значил для тебя секс в прошлом, но я не хочу, чтобы и со мной все было так же.

Румянец покрыл ее щеки.

– Я знаю. Я хочу, чтобы все было иначе. Может, тебе стоит мне рассказать, что секс значил для тебя?

Люк отвел взгляд. Он не привык к такого рода разговорам.

– Ну, я полагаю, это было влечение. – Трус. – И… любовь.

Они смотрели друг на друга, не решаясь выказать хрупкие и новые чувства, их даже сложно было сформулировать.

– Ты любил женщин, с которыми спал раньше? – низким голосом спросила Аурелия.

– Полагаю, я думал, что любил. Но если честно, то не уверен. – Он провел рукой по волосам. – Я не чувствовал к ним того, что чувствую сейчас к тебе.

– Это взаимно, – тихо сказала Аурелия. – Я понимаю, мы знаем друг друга всего несколько дней, и я…

– Не продолжай. Все, что будет происходить с нами, – сказал он, – будет происходить в темпе, который я буду контролировать.

На секунду Аурелия замерла, а потом улыбнулась.

– Да, начальник.

– И если я пойму… я почувствую, что ничего не получается, то мы останавливаемся. Я останавливаюсь. Понятно?

– Понятно.

Люк хотел, чтобы она знала: он не собирается торопиться, пользоваться ею. Он хотел, чтобы она ему доверяла.

Люк сглотнул, почувствовав на себе ее пристальный взгляд. Она выжидательно смотрела на него. Он не знал, что еще сказать.

В глазах Аурелии появились чертики.

– И что теперь?

– Если б я знал.

И она рассмеялась, радостно и безудержно, и он засмеялся тоже, чувствуя, как они расслабляются.

Люк встал и протянул Аурелии руку:

– Пойдем. – Она обхватила его ладонь.

Люк провел ее в спальню, с видом на чернильную воду Мэрин-Бэй. Но Аурелия смотрела только на кровать. Она была большой и широкой, заваленной подушками. Аурелия повернулась к нему и облизала губы. В ее глазах читался вопрос.

– Давай просто отдохнем. – Он скинул туфли, снял галстук и вытянулся на постели.

Аурелия села на край кровати и сняла сапоги, а потом осторожно легла рядом с ним, положив голову на подушки.

– Ты словно на операционном столе.

– Хорошее сравнение.

– Мы ведь не спешим.

Люк осторожно провел пальцем по ее бровям, изгибу щек. Она закрыла глаза, и Люк позволил себе исследовать изящные контуры ее лица кончиками пальцев. Прямую линию ее носа, полноту губ.

– Скажи мне, – спросил он через минуту, – какая комната твоя любимая в доме в Вермонте?

– Что? – Аурелия открыла глаза и посмотрела не него с удивлением.