– Как ?! Если меня тянет к ней с такой силой, что я теряю голову! Приближающихся к ней мужчин мне хочется разорвать на части, и только неимоверный самоконтроль меня останавливает.
– Вот и используй этот твой самоконтроль по направлению к этой девушке, по крайней мере, пока нам не будут известны какие–то факты.
– Да, я так и делаю, но мне надо знать, как провести ритуал вливания Дара, на случай, если я все же потеряю над собой контроль.– Допытывался я, не оставляя надежды на лучший исход сложившейся ситуации.
– Ты должен влить в неё свою, и одновременно надпить ее кровь, и для этого можешь использовать не только участок на шее, но также запястье, смотри сам – как тебе будет удобней в данной ситуации. Теперь, самое главное: после, попытайся передать ей свои энергетические нити, нашептывая «зачарованные слова».
– «Зачарованные слова», это что–то наподобие заклинания?!
– Скорее, это призыв ее Дара. Ты должен нашёптывать их до тех пор, пока не призовёшь ее Дар, и ты сам почувствуешь, когда будет необходимо остановиться .
– Понятно, – произнёс я, и в который раз нервно запустив руку в свои волосы,– теперь нужно заучить ритуальные слова, чтобы не ошибиться.
– Не переживай ты так! Слова ты уже знаешь наизусть ,– улыбнулась она.
– Ты уверенна? – Что–то не припомню я такого...
– В детстве, я тебе все время напивала песенку, помнишь? Ты все время не мог понять значения её слов.
– Тогда ты мне сказала, что это древний язык, и каждому из нах жизненно необходимо знать эти слова наизусть. На протяжении многих лет они просто въелись в мое сознание, теперь я нахожу объяснение этому твоему напору в этом познании... Спасибо тебе Мама.– Уже немного с облегчением произнёс я, страх ошибиться во время ритуала сковывал меня, и ошибка, как я понимал – была недопустима, что могло послужить последствием не призвать Дар.
– Не надо меня благодарить, это моя обязанность перед тобой – передать старинные знания и обучить ритуалу. Также ты должен помнить, что к посвящению не допустимы дети. Случай с тобой мне мог стоить жизни, либо же – жестким наказанием. Одним Богам известно, чтобы тогда предприняли старейшины на совете. Спасло меня твоё не малое наследство, старикашки быстро сообразили как выгодно все провернуть. – София злилась на них за это, и никогда не скрывала своих чувств по этому поводу.
– Да ладно, не злись, для меня это сущие копейки, твоё спокойствие для меня намного дороже, поверь! Тем более, таким образом я откупаюсь от сомнительных миссий, проворачиваемых этими самонадеянными старцами.
– И ты знаешь, что это единственный довод, который меня останавливает, чтобы не разнести их в пух и прах!
Как же мне не знать об этом, на одной из таких миссий София потеряла свою одну единственную любовь. И только мое появление в её жизни немного привело ее в чувство, и помогло более менее наладить отношения с кланом. Не прийди она в себя, её бы скорее всего ликвидировали, в опасении о разглашении секретности клана. Мы оба понимали, что обретая друг друга, мы сохраняем наши жизни... Вот такое переплетение судьбы.
– Я помню, чем ты рисковала. Не переживай, я не стану нарушать законы, установленные кланом.
В этот момент кто–то робко постучал в дверь. Попрощавшись с мамой, я взял бокал вина, все это время покоившийся на столике, и направился посмотреть, кто нарушил наш покой с Софией. Какое же было мое удивление увидеть перед собой немного взволнованную Сару, кусающую свои губы...
Кусая губы, я переминалась с ноги на ногу, в ожидании, когда мне откроют дверь, но видимо никто не спешил этого делать. Я было подумала, что так мне никто уже и не откроет, но дверь все же неспешно отворилась, и первое, что мне попалось на глаза, это были босые ступни Марка. Мой взгляд медленно пополз в верх, цепляясь за детали... От увиденного у меня перехватило дыхание, я даже забыла заготовленные мною извинения за свою ранее несдержанную речь. Босые ступни, немного подвернутые снизу штаны в сочетании с белой рубашкой, верхние пуговички которой были небрежно расстёгнуты, и закатанные к верху рукава, в руках – бокал красного вина. Волосы же его были слегка растрепанны, создавая небольшой хаос на голове. В таком безмятежном образе я видела его впервые, и не могла не согласиться: выглядел он сногсшибательно. Время остановилось, мы оба замерли на пороге открытой двери, будто боялись нарушить идиллию тишины, и играли в гляделки. Его взгляд так же жадно гулял по моему телу, оценивающе разглядывая мое домашние одеяние, которое состояло из бордового атласного платья с запахом. Края запаха скреплялись на боку в области талии мягким поясом, длинные расклешенные рука, и с расклешенной юбкой, длиной чуть выше колена. Ранее, это платье было моим любимым, пока я не зацепилась юбкой за выступавший гвоздь, и не продырявила его. Зашить,то я его конечно зашила, вот только шов невозможно было скрыть, и теперь оно мне служило домашней одеждой, все–таки оно не переставало быть моим любимым платьем.