Подари мне все рассветы

Маршал Ней начал атаку в восьмом часу утра, направив дивизион генерала Луасона занять деревню Суда, а затем подняться по дороге к монастырю и захватить батарею Росса из двенадцати артиллерийских орудий и мельницу, где размещался командный пункт союзнических войск. Задача была не из легких, тем более что утренний туман постепенно рассеивался и англичане снова получили преимущество.

Жуана стояла вместе с рядовым Хиггинсом чуть в стороне от дороги, пролегавшей вдоль гребня, но по другую сторону холма. Среди шума и суеты начавшегося сражения она особенно остро ощутила свою беспомощность. В Саламанке было опасно, но там она могла контролировать ситуацию, могла даже управлять ею. Она не боялась. Она там чувствовала себя в своей стихии. Здесь же от нее ничего не зависело, она была абсолютно беспомощной.

Мало того, она даже была лишена возможности узнать, как идет сражение. И жив ли Роберт. Разглядеть, что происходит на поле боя, ей мешал сначала туман, а когда он рассеялся, мешала вершина гребня, скрывавшая то, что происходило по ту сторону холма, не говоря уже об оглушительной артиллерийской канонаде и грохоте барабанов, доносившихся откуда-то с юга.

Сначала она даже не пыталась остановить кого-нибудь из конных вестовых, скачущих по тропе в обоих направлениях с важными донесениями и приказами из одного командного пункта в другой. Она с возмущением услышала, как один из них крикнул на скаку:

— Черт побери, солдат, убери женщину с дороги! Ее место — в обозе!

Рядовой Хиггинс нервно откашлялся.

— Ради вашей безопасности, мэм… — начал он. Однако оскорбительные слова вестового вывели Жуану из оцепенения, охватившего ее под воздействием канонады. Отступив на шаг в сторону от дороги, она во, весь голос наградила удаляющегося всадника такими эпитетами, что у бедного рядового челюсть отвисла от удивления.

— Мужчины! — проворчала она. — Господь, создавая их, допустил столько досадных промахов, что для их исправления пришлось создать женщину.

Увидев еще одного приближающегося вестового, она обрадовалась, узнав знакомого.

— Джек? — окликнула она.

Майор Джек Хэнбридж от неожиданности так резко осадил коня, что тот поднялся на дыбы и майор с трудом удержался в седле.

— Жуана? — удивился он. — Неужели я вижу вас? Что, черт возьми, вы здесь делаете? Позвольте…

Жуана остановила его нетерпеливым жестом.

— Расскажите, что там происходит. Мы побеждаем?

— Несомненно, — заявил он. — Положитесь на Веллингтона, Жуана. Мы их прогнали с плато, они бежали поджав хвосты. Теперь они намерены захватить монастырь, но на дороге их поджидает Боб Кроуфорд. А если им удастся добраться до вершины, взгляните, что их ожидает. — Он широким жестом указал через плечо.

Жуана уже видела, как спокойные, хорошо обученные пехотинцы заняли свое место в цепи по ту сторону гребня. Если бы французы попытались перемахнуть через гребень, они были бы встречены градом пуль.

— Но что все-таки вы здесь делаете, Жуана? — снова спросил майор. — Вам нужно вернуться. Позвольте…

— Не будьте занудой, Джек, — капризно протянула она. — Значит, французы пробиваются к вершине холма? Кто же их остановит?

— Не волнуйтесь. Их поджидают наши лучшие стрелки.

— Из 95-го стрелкового полка, — с упавшим сердцем добавила она.

— А также самые лучшие португальские стрелки.

— А французы? Кто будет штурмовать вершину? Вы не знаете, Джек?

— Корпус Нея, — ответил он. — Кажется, дивизия генерала Луасона. Мне пора, Жуана. Вас сопровождает рядовой? Послушай, солдат…

— Да-да, — нетерпеливо прервала его Жуана. — Отправляйтесь, Джек, я не должна вас задерживать. Со мной ничего не случится.

Он с сомнением взглянул на нее и бросил хмурый взгляд на рядового Хиггинса. Но он и без того задержался дольше, чем следовало. Пришпорив коня, он поскакал к югу.

Генерал Луасон… Полковник Леру состоял в его дивизии. Возможно, и его батальон будет участвовать в штурме. Возможно… Возможно, где-то там, в грохоте и дыму, находится Роберт. И возможно, сейчас полковник Леру убивает его…

— Алан, — обратилась она к парнишке, который охранял ее. — Прошу тебя, отдай мне мой мушкет.

— Не могу, мэм, — ответил он и отступил на шаг.

— Можешь. Тебе самому разве хотелось бы остаться безоружным в такой момент? Французы в любую минуту могут перевалить через холм, а я безоружна. И не говори, что защитишь меня и доставишь в безопасное место. Отдай мне мое оружие. Не думаешь же ты, что я перестреляю из него всю нашу армию?

— Нет, мэм, — ответил рядовой Хиггинс, отступая от нее еще на полшага.

— Тогда давай сюда мушкет, — дрожащим голосом сказала она. — Капитан Блейк не простит, если меня убьют.

Она схватила мушкет и прицелилась в парнишку, который обиженно и удивленно уставился на нее. Ей было жаль солдатика. Ему здорово достанется от капитана Блейка. Но делать было нечего.

— Я пойду вперед, — решила она. — Я должна своими глазами увидеть, что происходит. А ты, Алан, если хочешь, можешь пойти за мной. А можешь выстрелить мне в спину. Но остановить меня тебе не удастся. Настало и мое сражение. Даже в большей степени мое, чем чье-либо еще.